Александр Теущаков - Край безумной любви

В двухстах метрах заметили следы от лежки вражеского расчета, отпечатки ног вели вглубь леса. Фрицев было трое, плюс боекомплект и пулемет. Николай движением руки показал друзьям, чтобы они тихо рассредоточились. Кругом стоял гул от рвущихся снарядов. Алексей, пройдя метров сто, приложил руки к губам, звонко защебетал, подражая встревоженной птице, и указал рукой вперед. Залегли. Алексей пополз первым и вскоре заметил, как три фрица, облюбовав ложбинку, затаились, пережидая артобстрел. По команде Николая полетели гранаты и от немецкого расчета остались: исковерканный пулемет, да безжизненные тела.

Совсем недалеко располагалась высотка, которую роте приказано было взять. Стихли хлопки пушек полковой артиллерии и перестали рваться снаряды. Со стороны красноармейских окопов в небо взметнулась ракета и прозвучала отдаленная команда:

– Рота – а, за Родину, вперед! – И на всей протяженности передней траншеи послышалось: раскатистое, – Ура-аааа!

Николай и двое его товарищей, обходя с фланга высотку, первыми подкрались к немецким траншеям. Заговорили пулеметы, поливая раскаленным свинцом первые ряды бойцов. Немецкие мины с жутким воем проносились над головами и падали в расположении роты. Атака захлебнулась. Работали три пулеметных расчета, не давая бойцам Красной армии поднять головы. Немцы били остервенело, просеивая пулями даже трупы, чтобы смерть наверняка достала солдата.

– Братаны, – обратился Коля к друзьям, – я беру на себя средний пулемет, а вы постарайтесь уничтожить крайний, хотя бы накроем две точки, самый дальний мы не сможем достать.

По команде Борисова штрафники по-пластунски заскользили к вражеским окопам, и как только с тыла прозвучала повторная команда: – Вперед! Во вражескую траншею полетели гранаты. Вовремя! Николай успел заметить, как красноармейцы из первой линии, поднявшись с земли, уже неслись к высотке. Падали бойцы, сраженные пулями, с правого фланга бил вражеский пулемет, но в середине и слева, таканье прекратилось, только стрекочущие очереди шмайсеров, разрывали воздух, да одиночные винтовочные выстрелы все реже и реже, доносились из немецких траншей. Позади роты запоздало разорвались мины, впопыхах выпущенные немцами.

Запрыгнув во вражеский окоп, Коля ударил саперной лопаткой по каске немецкого солдата, а друг Лешка уже всадил тому же фрицу в живот штык-нож. Присели на корточки и с трех стволов ППШ 1 1 ППШ – пистолет-пулемет Шпагина полоснули вдоль окопа. Вслед за очередями полетели оставшиеся гранаты. Борисов почувствовал тупой удар в левое плечо, перед глазами все поплыло: немецкие солдаты, остервенело обороняющиеся от прыгающих на них красноармейцев, затем ноги потеряли под собой почву и, лишившись сознания, он упал на дно траншеи.

Очнулся в полевом лазарете, в большой, четырехугольной палатке, лежа на операционном столе. Возле него суетились врач-хирург и молоденькая медсестра. Рядом возился пожилой мужчина – солдат в оборванной телогрейке, он помогал раненному бойцу лечь на носилки.

– Ну, что, дорогой наш герой, очнулся, – врач приветливо погладил Николая по лбу, – потерпи еще чуток, сейчас мы достанем железку из плеча и отправим тебя в госпиталь.

Пока хирург подготавливал к операции инструмент, сестра обкалывала ранение на плече Николая обезболивающим препаратом.

– Доктор, может до госпиталя потерпеть? – произнес умоляюще Коля, глядя как хирург берет скальпель и пинцет.

Медсестричка ласково взглянула в глаза раненному и успокаивающе сказала:

– Потерпи родной, рана не опасная, Николай Фомич мигом достанет пулю, он у нас в этом деле большой мастер.

Коля застеснялся симпатичной девушки и, закрыв глаза, кивнул головой. На поверхности раны он не ощутил боли, но как только инструмент хирурга проник в пулевое отверстие и коснулся металла, Николай дернулся всем телом. Как и обещала сестричка, все быстро закончилось, и когда раненный боец открыл глаза, то увидел, как хирург собирается выбросить пулю.

– А можно я оставлю ее себе на память? – спросил он доктора.

Врач кивнул головой и сквозь повязку обратился к сестре:

– Любаша, перевяжи его и вколи обезболивающий, а я пока осмотрю следующего, и не забудь перед отправкой талисман ему отдать.

К вечеру подъехали две санитарные машины и раненных бойцов осторожно, переместив в кузов, отправили в госпиталь. Люба бережно поправила под головой Николая телогрейку и на прощание сунула ему в руку пулю, извлеченную из плеча.