Блондинка [=Киноповесть с одним антрактом]

Ира.Ложись. А это все потом, потом.

Лев.Да уж, пожалуйста, потом. Хотя и потом не стоит. Жить дальше надо все равно. Однажды приходит время бросить в речку шляпу.

Ира.В какую речку?

Лев.И дать объявление: «Прошу меня считать несуществующим». И начать другую жизнь.

Ира.Минуточку… Я считаю…

Лев.Что там вытарчивает, посмотри?

Ира.Пружина вытарчивает! А я ведь квартиру тебе сняла! И какую! И ничего там не вытарчивает! Надеялась, будешь там работать, думать!

Лев.Какую квартиру? Зачем квартиру! О чем думать! Я тебя просил?!

Ира.Я не о себе думаю — о тебе!

Лев.Вот этого, прошу тебя, не надо! О себе я сам привык думать!

Ира.Я вижу, как ты о себе думаешь! Больной, неухоженный… Что я, действительно… Лежи!

Лев.Ляг рядом.

Ира.Еще чего.

Лев.Рядом, говорю, ляг.

Ира(легла, но, увернувшись от него, поднялась). Сейчас не могу. Не надо сейчас. Потом.

Лев.Тогда посиди тихо.

Присела на матрац. Потом легла рядом.

Ну вот.

Зазвонил телефон, Лев не пошевелился. Ира сняла трубку, протянула ему.

(Послушал, прикрыв глаза.) А, Галя? Ну, хорошо, пиши. Первое: при команде «шлюзовать вверх» закрываются двухстворчатые ворота нижней головы. Ворота верхней поднимаются. Так, на чем ты там застряла?

Ира(выхватила трубку) . Гражданочка, поимейте совесть! Лев Николаевич болен! Никак нельзя отложить?

Лев(отнял трубку) . Позвони попозже.

Ира.Не дергайся, родной мой. Пусть тебя утешает мысль: только скажешь — я уезжаю.

Лев.Ну зачем уж так. Не будем драматизировать. Я — легкий, непритязательный в быту человек, со мной просто!

Ира.Ну что же, поиграем в эту игру.

Лев.Да уж, давай поиграем.

Ира.Ты говоришь, с тобой просто? Нет…

Лев.Да почему же, родная моя! Никаких претензий! Я что-нибудь не так сказал?

Ира.Ты ничего не сказал, но я чувствую, думаешь обо мне что-то плохое. Лучше скажи! Хоть что-нибудь!

Лев(задумался) . Хоть что-нибудь?.. Пожалуйста. Вот ты, например, смотришь на меня.

Ира.Нельзя?

Лев.Но ты смотришь, прости меня, не просто.

Ира.Если тебе это неприятно, прости, никаких взглядов. И давай будем говорить друг другу все. А то я же не знаю…

Лев.Отлично! Превосходно! И спасибо, что ты приехала.

Ира.Правда?..

Утром проснулась — за окошком снег. Один падал вниз, который ближе, а другой, подальше, казалось, летел вверх. И вдруг — картина. На стене, во всю стену. Бесцветные дома, между которыми она вчера плутала. И пустырь, даже свалка какая-то. Битый кирпич, скрученная проволока, что-то тряпичное, мусорное. Пейзаж жутковатый. А на переднем плане стоит женщина с холстом на треноге. Вглядывается в тусклый пустырь, но рисует совершенно другое: яркий выпуклый зеленый луг и вот такие преувеличенные цветы…

Лев.Привет! (Смотрел просто, добро.)

Ира.Вот теперь хороший…

Лев.Спасибо.

Ира.А вот это, на стене, действительно ты?

Лев.Тут все я. Это, кстати, не лучшее, у меня там этих холстов навалом.

Ира.Сам не понимаешь, что это такое!

Лев.Сердечно тронут.

Ира.Помнишь, о чем мы с тобой вчера условились?

Лев.Вчера? А да, условились!

Ира.Тогда поговорим?

Лев.Иес.

Ира.И никто не обижается?

Лев.Никто.

Ира.Меня знаешь, что удивляет? Что ты даже не спросил, не поинтересовался, как там твои подопечные. Вспоминают тебя, нет? Продолжают свои занятия, нет? Ведешь себя, прости, как страус, думаешь, если спрятать голову, то никто тебя и не видит. Решил забыть? Все? Раз и навсегда?

Лев. Иес, иес, не без этого.

Ира.А так не получается. Тебя вспоминают, о тебе говорят, тебя судят. Кто как. Занятия продолжаются, за тебя там этот… (Показала.) Он — подонок, хочу, чтобы ты это знал. Хитренько так катит на тебя… А ребята — некоторые подлаживаются. Но большинство за тебя.

Лев.Отлично себе представляю.

Ира.Да и сама причина твоего решения… Из-за того, что было стыдно перед приятелями, что подумают о тебе? Их постеснялся, а своих нет? Лев, ты поступил недостойно! Тебе никто не скажет этого, кроме меня!