Андрей Жиров - Путь в космос

Г а г а р и н (с экрана). Спасибо, спасибо. (Строго.) Вас понял. Все ясно. До встречи.

Королев выключает телевизионный экран.

Г р о м о в. Садитесь, Сергей Павлович. Вы уже третьи сутки на ногах.

К о р о л е в. Да, нервы на пределе. Сегодня как в годы войны. Помню, я конструировал к военным самолетам ускорители с двигателями Алексея Тихоновича. Испытывал их там, в небе. Всякое бывало.

Г р о м о в. Я этого не знал…

К о р о л е в. Да, полетел бы сам и сейчас. Вот только мое жалкое сердце. Сейчас оно бьется как сумасшедшее.

Г о л о с М о с к в ы. Работают все радиостанции Советского Союза! Работают все радиостанции Советского Союза! Сообщение ТАСС!

Все слушают.

Двенадцатого апреля тысяча девятьсот шестьдесят первого года в Советском Союзе на орбиту вокруг Земли выведен первый в мире космический корабль «Восток» с человеком на борту. Пилотом-космонавтом космического корабля-спутника «Восток» является гражданин Союза Советских Социалистических Республик майор Гагарин Юрий Алексеевич.

Общее оживление. Все аплодируют.

К о р о л е в (повторяет). Юрий Алексеевич… Настоящий русский богатырь! (Идет к легкому креслу, садится, откидывается на спинку.) Да, нелегок путь до тебя, космос. (Задумывается.)

З а т е м н е н и е

Ж у р н а л и с т. Все идет хорошо, вы это знаете. До очередного сеанса связи с Гагариным целых полчаса. Предлагаю перелистать несколько страниц репортажа, написанных ранее. Вернемся, скажем, в тысяча девятьсот пятьдесят девятый — тысяча девятьсот шестидесятый годы. Согласитесь, зная вчерашнее, легче оценить невиданное в истории сегодняшнее свершение. Не возражаете?

Приемная вице-президента Академии наук СССР Горшина. На стенах портреты Менделеева, Попова, Циолковского. Небольшая мраморная скульптура Ломоносова. Несколько журнальных столиков. Справа большое окно. Круглая вешалка заполнена одеждой. Возле двери, ведущей в кабинет, небольшой столик секретаря-референта. На столике несколько телефонов. Только что объявлен перерыв. Кто-то курит, кто-то читает газету. Слева на переднем плане за журнальным столиком сидят К о р о л е в, Г о р ш и н и Ж у р н а л и с т. В стороне группами стоят Т о м и л и н, С в е т о в, Х о р о в, Д у м е н к о, К р у т о в, Г р о м о в, К а л ю ж н ы й, у ч е н ы е, с п е ц и а л и с т ы.

Т о м и л и н (Хорову) . Златоуст ваш Королев! Какой доклад! И прогнозы погоды, и космическое телевидение, и… солнечная энергия вместо угля. (Зло.) Ему не Главным конструктором быть, а фантастические романы пописывать. Циолковский — тот мечтал, а этот требует, черт подери. А если говорить конфиденциально, Петр Трофимович, самолет надо совершенствовать.

Х о р о в. Боитесь вы всего нового, как черт ладана. Я не забыл, как вы в тридцатых годах ниспровергали Циолковского.

Т о м и л и н. Это ложь.

Д у м е н к о. Это правда, Аркадий Семенович. Правда! Мы проникли в космос, перекинули мост между Землей и Луной. Совершили чудо, а вы нас тянете назад. Если сегодня мы не примем решение поддержать предложение Королева…

С в е т о в (со слуховым аппаратом) . Говорите же громче. Аппарат барахлит. (Томилину.) Может, вы подкрутите?

Т о м и л и н. Я зову вас, академик Думенко, не назад, а к здравому смыслу. Сегодня — Луна, завтра — Марс. А ведь это всё денежки. Именно оттого я против полета человека в космос. Послать докладную в ЦК о нашей готовности сразу осуществить полет человека вокруг Земли — непростительное верхоглядство.

Д у м е н к о. Верхоглядство? Вы, товарищ Томилин, хотите ребенку, уже начавшему самостоятельно ходить, связать ноги и заставить его сидеть сиднем. Не понимаю вас.

С в е т о в (Томилину). Обидно, так красиво сделано. (Показывает на слуховой аппарат.) А толку никакого! Ну ничегошеньки не слышу.

Г о р ш и н (встает, всем). Товарищи, десять минут истекли. Продолжим работу. (Светову, громко на ухо.) Будете выступать, Григорий Самсонович?

С в е т о в. Пока не решил, Игнатий Игоревич.

Горшин, участники совещания неторопливо идут в кабинет вице-президента. Крутов и Томилин задерживаются. Ждут окончания разговора Королева с Журналистом.

Ж у р н а л и с т. Мы не договорили с вами, Сергей Павлович. Вы хотели рассказать о последних минутах перед стартом спутника…

К о р о л е в (загораясь). Минута?! В ней целых шестьдесят секунд! И самой трудной была последняя. Ждали появления спутника там, над Землей. Поверьте, впервые в жизни я понял разумом — нет, скорее почувствовал всем своим существом — бесконечную длину секунды… Для нас голос спутника стал таким же желанным, как в муках рожавшей матери первый крик ее младенца… (Обрывает себя.) Может, не сегодня, товарищ пресса? А вот самая суть: человек больше не прикован к своей планете. Можно ли точнее определить научное значение спутника? Вряд ли. (Резко.) А скептики есть и будут.