Артур Самари: Девочка из пустыни

Семен предложил попутчику сыграть в шахматы. Партия в песках Каракумов – уникальный матч. Эта идея понравилась и Николаю Владимировичу, он охотно согласился. Семен быстро сбегал в купе за шахматами, и через минуту они уже выстраивали свои фигурки. Для удобства Семен сел по-восточному, подложив под себя ноги, и снял рубашку.

– Семен, постыдись людей! – с укором сказала жена.

– Чего стыдиться, вон студенты тоже разделись. Да и к чему эти буржуазные условности. Надо быть проще, ближе к простому народу.

– Согласна, но эта простота должна быть в разумных пределах, иначе мы скатимся до бескультурья. А культура – это не пустые условности – это уважительное отношение к окружающим тебя людям.

– Надя, успокойся, я не собираюсь раздеваться догола, все-таки я не папуас!

Все рассмеялись и даже Леночка, хотя не совсем поняла смысл сказанного, но ей понравились слова: «голый» и «папуас».

Надя принялась читать толстую книгу, раскрыв ее на коленях. Это был серьезный роман, и его следовало читать неторопливо, вдумчиво. Леночка же устроилась рядом, выставив перед собой плетеную корзинку, где лежала кукла, книжки и цветные лоскутки. Чтобы не было скучно, она стала придумывать себе игры. Для этого две куколки она облокотила к корзине и, как учительница, принялась читать им книжку. А когда это надоело, стала наряжать их в разноцветные лоскутки. Впрочем, подобные игры были ей уже знакомы и быстро надоели. Тогда она взяла корзинку и поднялась с места.

– Мама, можно я погуляю, а то мне надоело сидеть.

– Одну я тебя не отпущу, посиди рядом с папой, научишься играть в шахматы.

– Ну, мама, это мне не интересно. Я устала сидеть, мне скучно! – почти захныкала дочка.

Семен, склонившись над фигурками, казалось, весь был поглощен игрой. Не отрываясь от доски, он попросил Надю отпустить дочь:

– Она уже не маленькая. Да и где тут потеряться.

– Ну ладно, только далеко не уходи.

– Хорошо мама. Вон там я буду собирать камушки и что-нибудь построю на песке.

И Лена с корзинкой пошла вдоль вагонов, разглядывая скучных пассажиров. По пути девочка собирала разноцветные камушки и бросала их в корзинку, затем обратно, так она гуляла.

Временами Надя поглядывала на дочь. Потом снова увлекалась чтением и погружалась в мир героев Марселя Пруста.

Последний раз, когда мать вспомнила о дочке, та сидела возле соседнего вагона и что-то строила на песке. Отец же был прикован к шахматной доске и ни разу не взглянул в сторону дочки.

Прошло немного времени, и наконец-то раздался долгожданный гудок поезда. Все облегченно вздохнули и устремились к своим вагонам. Надя поднялась с места и глянула туда, где сидела дочь. Но Леночки там не оказалось. Тогда мать окинула взглядом всех пассажиров – и среди них тоже не заметила дочь. Вот тогда от волнения ее сердце забилось быстрее.

– Семен, вставай, я не вижу Лены!

– Надя, напрасно беспокоишься. Я уверен, что Лена уже сидит в купе и пьет чай с Евдокией Матвеевной, – сказал Семен, собирая шахматы в коробочку, и при этом добавил. – Жаль, что не удалось закончить второй матч, а ведь у меня были все шансы отыграться.

Его жена успокоилась, решив, что муж вполне прав, где же быть Лене, как не в купе.

– Николай Владимирович, вы запомнили расположение своих фигур? Мы можем продолжить игру в купе? – спросил Семен и у вагона помог жене подняться.

– Все помню, но хочу сказать, что вы напрасно торжествуете: потеря королевы и двух слонов – это не всегда проигрыш.

Надя первой вошла в купе и застыла на месте. Там была только Евдокия Матвеевна с заспанным лицом.

– Вы не видели Леночку? – с трудом выдавила Надя, и от волнения ее ноги стали как ватные.

– Не видела, я только проснулась, – и попутчица заметила, как лицо Нади побледнело. – Что происходит? Почему мы стоим?

И тут в душе Семена пробудилось тревога. Надю же охватил такой страх, что она не могла понять, о чем ее спрашивают. Она выбежала из купе и, толкая в коридоре пассажиров, устремилась к выходу. Возмущенные люди ворчали вслед этой странной женщине. Один военный, здоровяк лет пятидесяти, крикнул ей: «Вот дура, слепая, что ли?!»

Семен кинулся за ней.

У вагона стоял проводник. От волнения Надя уже не могла говорить, и Семен сказал:

– Дочка пропала, нет ее в купе, что делать?

В ответ проводник усмехнулся:

– Что значит пропала? Сами подумайте, как она может потеряться тут? Это вам не город. Наверное, сидит в соседнем купе. Такое иногда бывает. Нечего панику разводить!