Элина Файзуллина - Алтарь судьбы

– К сожалению, мое положение не такое уж и прочное, моя дорогая, чтобы пренебрегать подобными союзами. Видишь ли, граф принадлежит к древнему роду, является польским магнатом, к тому же он камергер. У него блестящие планы на будущее, слышал, он намеревается быть пожалованным в стольники. Парень, между прочим, наследник большого состояния и земель в Коссово и Ляховичах. Его мать шляхетского происхождения. Он обладатель безупречной родословной. Это лучшая партия для тебя. Достойная.

– Как бы мне хотелось вам угодить, но я не в силах принять его, – продолжала она. – Увы, наличие у него великосветской родословной не способно пробудить во мне чувства.

– Не спеши его неосмотрительно осуждать, Машенька. Дай себе время. Постарайся к нему притереться. Чувства возникают случайно, достаточно одной искорки, – наставлял я дочь, внутренне ощущая себя предателем, желавшим укрепить свою власть за счет ребенка.

Она промолчала. Поклонилась и поспешила удалиться.

Обход дома молодым человеком занял два часа, не меньше. После этого они с Марией присоединились к нашему семейству за чашкой позднего чая, в ходе которого Сапега, будучи в превосходном состоянии духа, принялся оживленно описывать свои впечатления.

– Вижу, вы остались довольны внутренним устройством дворца, – поинтересовалась Дарья Михайловна.

– И внешним тоже, княгиня. А какое превосходное у дворца расположение. Никогда не видел столь красивого вида из окна! – заключил он.

– Папенька вложил в это место всю свою душу, – включилась Александра.

– Что правда, то правда. Мой муж ценитель прекрасного. Здорово, что вы смогли по достоинству оценить его старания.

– Я очень наблюдателен. Старался вглядываться в каждую деталь убранства. Некоторые элементы прямо-таки произведение искусства.

– Многое привезено из Англии и Голландии.

– И не забудь упомянуть о китайских полотнах, вышитых вручную, они висят на стене в одной из залов для приема гостей, – сказала жена.

– У вашего семейства отменный вкус, – продолжал льстить хозяевам молодой граф.

Мне бросилось в глаза, что Мария несколько сменилась к нему. Ее нрав, казалось, смягчился, и она более не смотрела на него с раздражением, а иногда даже сменяла тон на шутливый.

– Какие у вас планы на вечер субботы, граф?

– Совершенно никаких, княгиня. Если вам есть, что предложить, то я согласен не раздумывая.

– В императорском дворце устраивается бал. Будем рады, если вы составите нам компанию.

– С превеликим удовольствием, – ответил он. – Марья Александровна, не окажете ли вы мне честь станцевать полонез на предстоящем балу, – продолжил он после паузы.

Немного растерявшись от неожиданности, Мария смутилась, и смогла лишь кивком головы дать понять, что согласна, хотя и сделала это весьма неохотно.

Сапега определенно испытывал симпатию к моей дочери. Она подкупала его легкой непосредственностью. Его взгляд частенько скользил по ней, и некоторые ее размышления явно вызывали у молодого человека живой интерес.

Перед сном супруга поделилась со мной некоторыми наблюдениями.

– Этот юноша начинает мне нравиться, – начала она. – Нашим девочкам следует поддерживать с ним более близкое знакомство.

– Полагаю, он интересуется нашей Марией.

– Я заметила. Вот только, мне кажется, он Марии не подходит. Слишком уж она у нас чувственная. Ее так легко ранить любым неосторожным замечанием. Граф создает впечатление человека, не лишенного остроумия и, порой от него исходит некоторая резкость в общении.

– У Машеньки податливая натура. Она уживется с кем угодно.

– Ей нужен человек такой же простой, как она сама, который бы поднял с пола салфетку, которую она случайно обронила. Граф сегодня не удосужился этого сделать, хотя прекрасно видел, как салфетка выскользнула из ее тоненьких ручонок.

– Понятно, в кого наша дочь такая осмотрительная. Вы обе слишком склонны замечать маловажные моменты.

– Хорошо, если ты считаешь его кандидатуру достойной нашей дочери, мне ничего не остается, как согласиться с тобой, – решительно заявила она.

Бал начался, как и положено, после заката. Гости постепенно пребывали во дворец из разных концов Петербурха. Я нашла себя в прекрасном расположении духа. Мои дочери и Карл-Фридрих непринужденно беседовали в центре зала, к ним время от времени подходили поздороваться и справиться о здоровье важные господа. Карл-Фридрих был необычайно учтив со всеми, каждому подошедшему он уделял достаточно внимания. Анна большую часть времени проводила подле мужа, любезничая с женами господ, которые вели светское общение с Карлом. Моя веселая Лизавет не покидала сестру, но время от времени не могла отказать себе похохотать с молодыми девицами. Возле меня, конечно, постоянно кто-то пристраивался, чаще всего это были высокопоставленные дамы: графини и княгини. Они считали своим долгом развлекать меня на протяжении всего вечера, полагая, что без их глупой болтовни я могу заскучать. Обычно эти разговоры не уходили далеко от обсуждения чьего-нибудь туалета, а иногда дамы пускались высмеивать кого-то из знакомых.