Adelina An - Осака в снегу

– Смотри-ка, мы уже приехали!

Кажется, мы снова были на окраине города. Ичиго остановился напротив старого шестиэтажного дома из багрового кирпича, выглядевшего на фоне ярких радостных новостроек ветераном. Однако при этом дом внушал некое благоговение, настолько он потрясающе выглядел: даже у балконов были кованные перила!

Когда мы вошли, я увидела старую деревянную лестницу, красовавшуюся блестящими лакированными резными перилам, словно язвительно усмехавшуюся: «А лифта-то нету!».

Но, повздыхав немного, я вспомнила, что мою тяжеленную сумку тащит Ичиго, посему бодро промаршировала на шестой этаж первой.

– Наша – №23! – скомандовала Кана-чан, кидая мне ключ. Я не долго думая повернула его в старинном замке.

Как и во всех японских квартирах, комнаты начинались с кухни, и в данной квартирке кухня была объединена с гостиной. Я вошла, припоминая традиционную фразу:

– Ojomoshimasy! – громко провозгласила я, переступая порог. После я посмотрела на Канаме, взглядом спрашивая, стоит ли разуваться здесь. Та махнула рукой:

– Разувайся, пол теплый.

Я, послушно присев, расшнуровала кеды, а затем, выпрямившись, оглядела комнату.

Комнатка была очень уютна: стены пастельных тонов, деревянная кухонная мебель под старину, два окна, под одним из которых стоял деревянный полудиванчик, заваленный подушками, перед которым разместился круглый стол, обступленный со всех сторон стульями. Под другим окном устроилась пухлая потертая софа в голубой цветочек, напротив нее, у стены – телевизор на низком столике, и, само собой разумеется, темные деревянные полы, натертые до блеска, в гостиной части комнаты были покрыты циновками, правда, и не совсем традиционными. Единственным по-настоящему традиционным предметом в комнате был котацу, стоявший перед софой. Из комнаты выходило четыре двери: три обыкновенные, деревянные, с круглыми блестящими ручками, зато четвертая – настоящие сёдзи.

Ичиго с моими вещами уже скрылся за правой дверью, но я все еще стояла, с упоением разглядывая сёдзи и котацу.

– Скромно, конечно… – сказала Канаме, оставляя свою сумку на столе и падая на диванчик. – Твоя комната вон та! – она махнула рукой в сторону двери, за которой исчез Ичи.

«Моя» комната была просто невообразимо похожа на винтажные апартаменты французских отелей: белые стены, кровать с кованой рамой, две тумбочки по обе ее стороны, туалетный столик и небольшой белый платяной шкаф в стиле кантри с круглыми зеркалами на дверцах. А вот над кроватью, на резной полочке, мостилась дюжина фарфоровых кукол в цветных нарядах. Поймав мой взгляд, Ичиго усмехнулся:

– Можешь поиграть, только не разбей, а то Кана тебя порвет!

Я закатила глаза: он что, совсем ребенком меня считает?! Захихикав, Ичи скрылся за дверью. Я еще раз посмотрела на кукол, затем на дверь, затем еще раз на кукол, и, не удержавшись, взобралась на кровать и сняла с полки крайнюю – синеглазую блондинку с румяными щечками, одетую в светло-сиреневое платьице. Просто моя копия…

Без труда я отыскала среди кукол и близнеца Канаме – улыбающуюся миловидную куколку с темно-каштановыми локонами, в платье темно-зеленого цвета. Похожа, нечего сказать, даже глаза те же – блестящие, шоколадные…

Рядом с Каной – младшей сидел темноволосый мальчик в костюмчике морячка. Я даже тихо захрюкала от смеха, представив себе Ичи в таком же костюме, но, тем не менее, это – определенно он. Интересно, это случайность, что он сидит на полке рядом с Канаме?

Улыбнувшись, я придвинула их еще ближе друг к другу, И даже переплела им фарфоровые ручки. Зато «свою» куклу я усадила на тумбочку у изголовья кровати – пусть будет рядом со мной, Нодока-онэ-чан 3 3 Онэ – обращение к сестре, чан – к младшей, => получается Младшая Сестра Нодока. …

Когда я вернулась в гостиную, Канаме снимала с плиты пухлый медный чайник с блестящими боками, а на столе уже были расставлены четыре чайные чашки.

– А четвертый кто? – спросила я, усаживаясь за стол.

– Познакомишься с нашей соседкой! – ответила Кана-чан, разливая чай по чашкам.

Тут в двери два раза повернулся ключ, и мы с Канаме синхронно обернулись на звук открывающейся двери.

– Мио-чан! – воскликнула Канаме. Вошедшая девушка как раз снимала через голову сумку-почтальонку, стряхивая на ходу балетки.

– Мио-чан, познакомься с Нодокой, я говорила, что она приедет! – Кана-чан схватила девушку за руку и подтащила ко мне: – Нодока, это – Чидори Мио, наша соседка и подруга.