Иван Чернецкий - Сотворившие мир

Александр хотел было зайти внутрь, но с губ человека в дубленке сорвались слова:

– Останьтесь, поговорим, зачем вы здесь, а потом навестим гостей вместе.

– Я пришел по приглашению, а вы? – произнес Саша. Он нахмурился от запаха дыма.

– А я просто пришел, потому что этой ночью должно вновь свершиться много всего интересного.

– Что, например?

– Вы знаете… Зачем расспрашивать, когда я уже давно докурил, – сказал незнакомец. – Пойдемте, и вы испытаете наслаждение, удовлетворив свой только что возникший интерес.

Когда они зашли внутрь, слуги помогли снять верхнюю одежду. У Александра был элегантный костюм с красной рубашкой, и из кармашка на груди торчала свернутая купюра. Под дубленкой второго мужчины оказался смокинг с прикрепленной цепью на груди. Это украшение сразу бросилось в глаза Саше, потому что оно переливалось на свету различными цветами.

Оба пошли по длинному коридору. Они шли мимо картин, которые сменялись разными темами – последние три что-то объединяло, но что именно, мужчина в красной рубашке понять не смог. Он только почувствовал, что они ему нравятся, ведь изображения будто бы были сделаны инопланетянином, чье видение жизни отлично от любого другого даже современного и креативного.

– Старался, – сказал мужчина в смокинге с золотой цепочкой, и слегка показал взглядом как раз на эти картины, у которых даже не было рамки.

– Это ваша работа?

– Да, видите подпись? Росписная «Р». Мое имя, Редигендум Влас.

– Влас Гадух? Так это вы.

– Да, конечно. Извините, просто не привык представляться так часто.

– И сколько раз вы за сегодня уже оказали подобную любезность? – спросил Александр.

– Второй раз. И давно такого со мной не происходило, чтоб вы знали.

Они подошли к дворецкому, который почтил их своим поклоном. Влас кивнул в ответ, а гость протянул руку. Дворецкий пожал ее. Александр смотрел на него, словно не ожидал любезности от прислуги.

– Влас Гадух, мы все подготовили. Когда подавать звук? – спросил слуга.

– Четверть часа, Август. У нас на вечере только что появилась пара новых гостей, которые наверняка хотят осмотреться и пообщаться с людьми, а также попробовать закуску. Саша, думаю, я пока отойду и позже вернусь.

Мужчина в смокинге направился в главный зал.

– Откуда вы знаете мое имя? – спросил Александр. Влас не обернулся и скрылся в толпе.

– Не забывайте, где вы, – сказал дворецкий и протянул руку в сторону гостевого зала.

Мужчина последовал в дверь. Его преследовало чувство, что с тем дворецким они уже встречались, и, вероятнее всего, именно он приносил письмо две недели назад мужчине на работу. Знать наверняка уже было нельзя.

Александр очутился в живом помещении с высоким выпуклым потолком, на котором были странные картины про разных людей. Они чего-то стояли в прошлом, раз попали на этот дорогой потолок. По крайней мере, об этом подумал Саша.

Скитаясь среди гостей, мужчина постоянно натыкался на индивидов весьма образованных, но они все равно внушали лишь чувство тоски и рвотного рефлекса. При разговоре с последним мужчиной, Александр не унес ничего полезно кроме знаний о том, как правильно ставить ударение в слове марке’р. Он продолжал слушать противное мычание звука «йор, йорр», пока из толпы не вынырнул официант с бокалами шампанского. В этот момент, Саша выхватил один и вручил напиток нудному извращенцу-этимологу. Тот в свою очередь торопливо принял бокал и, поблагодарив облако воздуха вместо Саши, закружился и растворился в группе людей. Если бы он по-прежнему стоял около Александра, то непременно получил бы в лоб доскональный анализ слова «навеселе».

Мимо мужчины промелькнул черно-белый силуэт. Александр повернулся, и увидел лишь край кружевного платья, забегающий за усатого господина. Саша направился в ту сторону, и, вскоре, его взгляду предстала стройная девушка с серыми кончиками волос. Она крутилась в разные стороны, слегка приподымаясь на носочках.

Иногда не получалось упустить человека из виду, и, в данном случае, девушка выделялась им, будто он смотрит на горсть зрелой рябины в сугробе. Что-то заставляло предвосхищать удовольствие от общения с ней. Волшебный живой взгляд, вызывающий в то же время внутреннюю тревогу за собственную безопасность. «Хищница», – подумал мужчина, – «ищет, чьи бы карманы опустошить. Сейчас посмотрим, что за фифа скрывается за этой наглой и очаровывающей миной». Он направился в сторону девушки. Его непоколебимый настрой вызывался тем, что по типу такого поведения он часто раскрывал алчных женщин, думающих только о себе. В этом и заключалась обратная сторона роковых дам – играть роль очень важных и сложных созданий. По правде, они являлись маленькими девочками в чистом виде, которые в глубокой древности выработали такой метод приспособления, как высокомерие.