Кирилл Простяков - ПЁС

– Мне сказали, что, когда полиция вломилась в ваш дом, вы даже не протестовали… Странное поведение для того, кто всё время бежал от закона.

– Устал, – сказал я. – У меня к вам вопрос, мадам. Почему ко мне пришли вы, а не какой-нибудь следователь?

– На этот вопрос я не могу вам ответить. Пока что не могу. Не всё сразу, Руслан.

Женщина пришла не одна. Вместе с ней была папка средних размеров, в которой хранились документы. Она раскрыла её и вытащила из файла фотографию. Но не показывала мне.

– Для начала хочу задать вам пару вопросов. А после мы поставим камеру и запишем весь этот допрос. Договорились?

– Я не протестую. Вперёд, Елена.

– Вы клянётесь рассказывать мне только правду?

– Если я найду в этом выгоду.

– Разумеется, выгода есть. Вы проживете в тюрьме не всю жизнь, а лишь вторую половину. Я бы сказала, что у вас попросту нет выбора. У нас множество улик против вас, однако от вас самого требуются чёткие и ясные ответы на все следующие вопросы. В противном случае, если вы не примите все свои действия и не сознаетесь в них, вам же будет хуже. Это ясно?

– Как летний день, – ответил я. – Клянусь говорить только правду. Хотел бы приложить руку к сердцу, однако сами видите…

– И ещё, Руслан. Всё, что я сообщу вам после допроса, вы усвоите и обязательно согласитесь. Если же нет, то выгоды и в самом деле не будет.

– А вот это мне не ясно…

– Вы всё поймете, – сказала Домогарова и достала камеру, подсоединив её к штативу. – Вы готовы? Запись пошла. Итак. Назовите ваше полное имя, дату и место рождения.

– Фёдоров Руслан Владимирович. Появился на свет четырнадцатого февраля девяностого года на Украине, после распада СССР проживал в Российской Федерации. По паспорту – русский.

– Кто был ваш отец?

– Преступник. Лживая тварь и скотина.

– Почему вы так о нём отзываетесь?

– У меня много причин. Вам все назвать?

– Одной достаточно.

– Из-за него у меня было худшее детство на свете. Все несчастливые дети мира мне сочувствуют, – говорил я на полном серьёзе. Елена ничего не ответила.

– Назовите полное имя вашего отца.

– Фёдоров Владимир Дмитриевич.

– Ваш отец имел судимости?

– Нет. Ни разу. Со всеми, кто пытался посадить его, он умел договориться. Всё сходило ему с рук.

– Назовите полное имя вашей матери.

– Фёдорова Людмила Петровна. Девичья фамилия – Сутулова.

– Расскажите, что с вашими родителями сейчас?

– Они мертвы.

– У вас есть дальние родственники?

– Не знаю.

Елена слегка вскинула глаза, услышав такой ответ. Но возражать не стала. Она продолжила:

– Вы пошли по стопам своего отца? Он отдал вам свой бизнес?

– Хотел отдать. Но я бы ничего от него не принял.

– Как вы оказались вне закона?

– Собственная инициатива и мотивы. Мой отец не связан с моим выбором.

– Руслан, как вы уже знаете, против вас найдено множество улик и доказательств того, что вы совершали всяческие преступления. Однако есть одно среди всех, которое и привлекло внимание Федеральной Службы Безопасности. Я бы хотела разобраться во всём с самого начала и плавно дойти до финала. Начну с первого замеченного происшествия, случившегося на берегу реки Волги в Нижнем Новгороде первого ноября прошлого года.

Тогда я имел шанс заметить, что было на той самой фотографии в её руках. Трупы, сожжённые в машине.

– На этой фотографии изображены люди, пострадавшие от огня. Сотрудники уголовного розыска начали своё расследование в тот же день. На втором фото вы видите ещё одну машину и ещё одного мёртвого человека. Скажите, вы знаете, кто все эти люди?

– В сгоревшей машине – мои… знакомые. Я называл их братьями. А на второй – Астах Утёсов.

– Можете объяснить, что случилось в том месте?

Я не мог рассказать ей всё. Пускай, я и поклялся, но для меня это то же самое, что сказать страдающему человеку: «Всё будет хорошо».

– В тот день у меня была встреча с Астахом. Я должен был решить проблемы, связанные с ним. Уладить небольшое недопонимание. Один я приехать не мог, мне требовалась поддержка. Тогда я и позвал братьев. А дальше… На меня скатилась их машина. И они сами.

– А сколько было у вас, так называемых, братьев?

– Четверо.

– Но в машине всего лишь двое, не так ли?