Валентина Карабаджак - Грехи не смоешь даже океаном…

– Мариш, я с трудом себя сдерживаю, чтобы не овладеть тобой прямо здесь… – Он едва дышит и очерчивает пальцем контуры её губ. – Я соскучился по твоим сладким как мёд губам и по твоему умелому языку, который сводит меня сума и доводит до наивысшей точки наслаждения, ведь после тебя я всегда парю в невесомости находясь и балансируя, где – то между небом и землёй! Ты мне даёшь столько дозы адреналина за ночь любви, что другие об этом могут лишь мечтать, но это лишь потому, что я у тебя самый сексуальный мужчина на свете!

– Вот это самооценка и она не ниже моей, да и твоя фирменная порочная улыбка под названием: я знаю, насколько обворожителен наконец – то вернулась на твоё лицо!

– Думаешь?

Мария задохнулась от волнения, и он заметил, как соблазнительно приоткрылись её уста. Не в силах контролировать свой неуемный порыв, она потянулась к его губам, желая их неистово ласкать, проникая, всё глубже и глубже. Она часто задышала, и Алекс увидел, как её губы замерли в дюйме от его губ, едва слившись в поцелуе.

Секунды, минуты продолжали мирно тикать, отмеряя тем самым время и с каждым нарастающим мгновением их тела больше и больше разгорались огнём страсти и нетерпения, и они оба хотя и пытались казаться непроницаемыми еле сдерживали свои эмоции.

Мария едва дышала, а их дыхания уже слились воедино, да и отмечала уже про себя что дышат с мужем равномерно в унисон. Её губы уже искали его губы. Она нежно отозвалась на его ласки и тем самым сильнее прижавшись к его телу от которой исходил жар, который испепелял их так изнутри. Поначалу это было лишь едва заметное касание уст, и она прильнула к нему ещё ближе даря откровенно страстный поцелуй, снова и снова. Им обоим стоило огромных усилий преодолеть всё это над самим собой, чтобы наконец – то оторваться друг от друга.

– Милая, мы стали с тобой объектом всеобщего внимания. Такое ощущение, что мы находимся в какой ни будь галерее или нас с тобой снимают для какого – то меланхолического фильма, где мы с тобой играем влюблённую парочку.

– Так это же здорово!

Алекс протягивает ей роскошный букет её любимых белых роз.

– Любимый, как же приятно… – и кусает непроизвольно губу.

– Не кусай губу… я и так сильно взволнован…

Мария тянется к его губам и когда их губы соприкасаются природа поцелуя меняется за считанные доли наносекунд.

– Это именно то, что мне сейчас так необходимо! – прорычал Алекс словно пойманный зверь в капкан и со всей страстью припал к её губам.

Мария запустила свои пальцы в его волосы и беспощадно потянула на себя, как Алекс резко отстранил её от себя. Она смотрит на супруга хлопая своими длинными пушистыми ресницами. Его глаза потемнели и подёрнулись туманом.

– Детка, идём и не мучай меня больше…

Алекс свернул в сторону Бебек один из самых элитных и дорогих районов Стамбула, где жили они и все «сливки» Стамбула, как любили они сами себя называть.

– Милый, я объездила полмира, но люблю до безумия именно Стамбул во всей её многогранной красе! Здесь безлюдно и красиво, огни со всех сторон, прекрасный вид на Босфор и лишь только мы вдвоём!

– Стамбул – это совсем другое и ни один город на земле с ним не сравнится!

– Вот с этим, пожалуй, я с тобой соглашусь.

– Мариш, я предлагаю Новый Год встретить в Швейцарии, так как вы с дочерью обе обожаете эту удивительно сказочную страну, а Рождество Христово и Старый Новый Год отпраздновать у твоих родителей.

– Это нереально, но мы с тобой даже мыслим одинаково!

– Это означает, что я могу завтра бронировать билеты?

– Да! – и её глаза светятся словно драгоценные камни в дорогой оправе.

– Детка, я не хотел, чтобы ты в свой День Рождения работала, но клиент настоял именно на этот день, плюс ко всему у тебя в репертуаре пять твоих песен, которые они выбрали для гостей.

– Это просто отлично, что я в свой День Рождения буду работать, ведь сорокалетие не принято отмечать… плохая примета.

– Мариш, я не верю ни в какие приметы и тебе советую ко мне присоединиться, а твой День Рождения мы обязательно отметим и это к обсуждению не подлежит!