Алексей Хома - Новый Дом

Инженерный отдел находится на втором или на третьем месте по своей численности. Тысячи людей трудятся здесь, копаясь в проводах, трубах и на обшивке корабля, латая дыры, оставленные небесными телами. Если где-то пропало энергоснабжение, то именно инженеры идут смотреть и устранять проблему. Если перестали работать фильтры сточных труб, то именно они занимаются ремонтом.

Кама пошла в то крыло корабля, где сейчас идут активные работы по починке коммуникаций. Там она хотела спросить не только, где искать Александра, но и каким он видится своим коллегам.

– Знать такого не знаю, – ответил первый инженер, розовощекий толстяк с взъерошенными усами.

– Уйди отсюда, девочка, пока дяденьки не задавили, – ответил второй, находящийся в компании таких же, как он, грязных и дурно пахнущих товарищей. Вместе они обсуждали земных женщин и травили друг другу истории про свои похождения.

– Да, помню такого, – отвечал уже десятый ремонтник – все предыдущие не смогли и не захотели ничего отвечать. – Молчаливый, не идет на контакт. Мы, если честно, уже давно положили на него… Простите за мой французский, как говорили на Земле, – он вздохнул, на мгновение вспомнив свою жизнь дома. – Короче говоря, странный тип.

– Вы не знаете, где он сейчас?

– Он вроде как сварщик, а их сегодня отправляли к третьему выходу. Может быть, там его и найдешь.

Кама поблагодарила инженера и отправилась к указанному выходу. Там, находясь на втором этаже за широким защитным окном, она увидела внизу возле тяжелых ворот с десяток рабочих, занимающихся ремонтом внутреннего слоя защиты. В руках у каждого разбрызгивали искры бесшумные лазерные сварки. Александр, хоть его тело и лицо было закрыто защитным костюмом, выделялся среди них, снова отдалившись от своих товарищей. Когда из изолированного помещения, где велись работы, удалились все, кроме Александра, Кама решила подойти к нему поздороваться. Никто из инженеров не видел этого, так что не смог остановить ее или дать защитную экипировку, ведь без нее заниматься работами в таких местах, где случайно может произойти открытие выходных ворот, категорически запрещается и наказывается.

Она не успела сделать и трех шагов за дверью, как небольшой баллон с газом у ног Александра взорвался, отбросив того прямо в защитное стекло на втором этаже, за которым недавно была Кама. Зазвенела сирена, двери заблокировались, и ворота третьего выхода стали открываться, образуя разгерметизацию помещения. Кама успела сообразить и быстро ухватилась за торчащие металлические трубы, пока ее ноги не оторвало от пола. Александр безвольно сполз с окна и зацепился костюмом за острые элементы конструкции стен, так что выход воздуха в безмятежный вакуум не смог унести его с собой. Девушка принялась карабкаться по неровностям помещения, чтобы достать горе-сварщика, надеясь скоро преодолеть эти четыре метра образовавшиеся между ними. Им повезло, что щель в воротах открылась лишь на пару сантиметров, а сама она обладала неплохими физическими показателями. Сирена надрывно кричала. Команда тревоги, рассеивающаяся АСКом по крылу корабля, твердила: «Внимание! Несанкционированное открытие выхода номер три!» С силой сжимая пальцы вокруг тонких железных прутов и труб, цепляясь за щели между листами перекрытий и борясь со сводящими судорогой мышцами, Кама добралась до Александра и, еще до этой аварии заметив неподалеку дезактивированный вентиляционный тоннель, в который они могут протиснуться, решила протащить инженера в бессознании дотуда. Рывком оторвав инженера от всех крючков, шипов и торчащих болтов, девушка за две секунды дотащила его до люка спасения. В ее глазах уже давно начало темнеть, но только сейчас она осознавала, что теряет сознание. Из последних сил она протиснулась в тоннель в след за спасенным и упала в гулкую темноту воздухоносных коридоров.

4

Мерное гудение аппаратов периодически сменялось негромким писком кардиомонитора. Приглушенные голоса персонала госпиталя и шепот посетителей заполняли слуховую пустоту окружения и врывались в полубессознательные сны пациентов. Под закрытыми веками мерещились тени, то сливаясь вместе в странном танце, то вновь расходясь в разные стороны. Тело не чувствовалось. Теплое одеяло по шею накрывало одетое в больничную робу тело юной красавицы. Немытые волосы были собраны в пучок медсестрой, но несколько волосинок выбились из прически и необычными рисунками лежали на блестящем лбу девушки.