Мария Мартова - Картинная галерея

Реалистично, без прикрас
Сложился б, знаю, сей рассказ.
Как в капле ценного вина,
Была б в нем истина видна.
Его слова столь колоритны,
Столь ярки, сочны, аппетитны,
Что их душевный аромат
Почтешь вкуснее во сто крат
Любого запаха съестного
И вкуса блюда непростого.

И самый сытый толстопуз
Проявит к ним тончайший вкус.
Поклонник всех искусств на свете,
Поклон я делаю диете.

Еда и лира. В чем тут сходство?
Не вижу в пище благородства.
И есть, и пить – какая честь!
А есть ли важность в этом?

Есть!
Конечно, каждому дано
Глотать бифштексы и вино.
Проглотит плоть без вдохновенья
Любого повара творенье.
Но только истинный поэт
В стихах столовый этикет
Воспеть сумеет фигурально —
Со вкусом, тонко и детально.
И будет каждая строка
Своей изюминкой сладка.

Обед английский, как вы правы, —
Не для причуд, не для забавы,
В нем стиль, изящество, культура.
А как бы Марио Эльмуро
Его бы смог нарисовать?

О нет, такому не бывать.
Не стал бы он писать портрет
На сто персон, не тот сюжет.
Придворный праздничный обед
Не пробудил бы вкус в нем. Нет.
К тому ж еще причина есть,
Какую надобно учесть:
Мотив тогда был сей не моден,
Для стен дворцовых не угоден.
В чести был строгий стиль портрета
По всем законам этикета
И без излишества притом.
Так диктовал высокий тон,
Искусств не праздный эталон.
Он мог служить здесь украшеньем
И эстетическим решеньем.
Эпохи четкие черты
Переносились на холсты.
Но предрассудкам вопреки
Творец велением руки
Умел такие класть мазки,
Что не давались никому —
Его таланту одному.
Он смог бы век предвосхитить
И в красках пир изобразить.
Убеждена я, наш герой
Нарисовал бы пир горой,
Изящным вышло б полотно.
Искусству все подчинено,
И жизни яркий колорит
Художник в красках оживит.

Ну что ж, пусть нет про снедь картин,
Мы выпьем все и поедим.
Наш аппетит непобедим!
Да будет сверхбогат наш стол,
Страна, корона и престол!

Во имя мира торжества
Во славу власти божества,
Во благо всех земных утех
Давайте есть и пить за всех
Из чаши, полной изобилья,
В сей праздник сытости всесилья.
Не помня горечи и злобы,
Устроим праздник для утробы,
Чтоб не во вред полнело тело,
А чтоб душа вся располнела.

Такой возможен ли исход?

Конечно, да, коль в рот пройдет
Большой ли, малый ли кусок,
Что бог пошлет. Обеда срок
Уже пришел, и все готово
Принять во благо душ съестного.

Ну что ж, коль все так голодны,
Не будем больше мешкать мы.
Скорей прислугу позовите.

Эй, люди, что же вы стоите?
Столы и стулья в зал несите,
Салфетки, скатерти стелите,
Дрова колите, печь топите,
Огонь сильнее разжигайте,
Варите, режьте, мажьте, жарьте,
Несите чашки, вилки, ложки,
Тарелки, блюдца, поварешки,
Катите бочки из подвала,
Готовьте кубки и черпала,
Несите дичь, рагу, жаркое,
Желе, жульены, заливное,
Закуски, первое, второе,
И третье блюдо, и седьмое.

А коль со счета мы собьемся,
Беда ли в том? Тогда напьемся
Вина сполна. Поднимем кубки.
Не будет трезвости уступки.
Пускай в крови играет хмель,
Пускай в глазах кружит метель.
Ловите каждое мгновенье.
Простит господь нам опьяненье.
И где греховность пития,
Там полноценность бытия.
Свершим великое мы дело,
Не опуская до предела
И дух дворянский свой, и тело.
А если совесть вдруг восстанет,
Зальем вином, она отстанет.
Щедрее кубки наполняйте,
Ни одного не пропускайте,
Чтоб до краев и через край.
А пьяным уж хоть в ад, хоть в рай.
Пусть бурно жизнь струится наша —
Неупиваемая чаша.

Вот бочка, полная вина,
Я выпью сам ее до дна.

А с чем мне подали поднос?
Сейчас чихну, мне щиплет нос.
Какие грязные бутыли,
На каждой слой столетней пыли.
Апчхи!

Так будьте же здоровы!
Вы правы, да, они не новы.
Вино как истый дворянин.
В чем благородство древних вин?
Чем грязи слой снаружи толще,
Тем крепче выдержка, тем больше
И ярче выражен букет,
Тем тоньше вкус, тем глубже цвет.
Вся ценность вин в их старине,
И вечно истина в вине.