Серик Асылбекулы - Отвести душу… по-казахски

Рысты.Если суждено умереть, да, сгину! Тебе какое дело? В конце концов, ты даже спокойно умереть не дашь. От тебя все можно ожидать! Борец за справедливость!

Комекбай.Ладно, говори, что хочешь. Я все равно не буду молчать! Всю правду в лицо им выскажу! Если все это терпеть, мы вместе с ними сгнием и сгинем в небытие. А все общество прогниет и протухнет.

Рысты. ( Разозлившись ) Протухнет, так протухнет! Говорят же: «На миру и смерть красна»!

Комекбай.Это психология рабов. А общество рабовладельцев осталось далеко во тьме истории. Даже эпоха феодализма ушла в незапамятные времена. Ну-ка, скажи, в каком веке мы с тобой живем? Правильно: в ХХI веке! Как говорится, в веке гуманизма, когда демократия и плюрализм широко расправили крылья на весь мир!

Рысты.Хавтит, бросай морочить мне голову своими фантасмагориями, «демократия-семократия», заученные из газет-журналов, вон пачками валяются по углам нашего дома. Эти газеты и журналы тоже как зараза прилипли к этой бедолаге. Вот эти столичные журналисты, которым делать больше нечего, всякую ерунду придумывают и строчат, строчат себе невесть что. И как не устают – не пойму? А что, – если обут, одет, живот набит едой, конечно, есть с чего с жиру беситься. Почем зря будоражат тихий народ.

Рысты переходит в наступление, наседая на поникшего Комекбая, потерявшего уверенность в своей правоте.

Рысты.Тебе, трактористу, провонявшему соляркой и солидолом, что нужно, а? Газеты и журналы? Пусть газеты и журналы читают писатели, журналисты, академики – сакадемики, ученые, которых пруд пруди в столице! Они за это деньги получают от государства. А тебе-то что? Как писателям, академикам, тебе кто-то платит за это? Тоже мне, нашелся! «Пулымберизм*, пулымберизм» – лопочешь с утра до вечера, только бесишь всех. О чем эти слова? «Пулымды бер»!

*[ Пулымберизм – казахская ироничная транслитерация слова плюрализм ])

*[Пулымды бер – отдай мою долю])

Комекбай. Да, все твои мысли только о деньгах. А как они приходят, честным путем или грязными дорожками, – твоя голова об этом не болит. А плюрализм – это учет разных мнений. Проще говоря, это означает, что и простой рабочий Комекбай, и домохозяйка Рысты имеют равное право высказать свое несогласие со словами начальника Ниетали. И только тогда, благодаря учету различных мнений, в обществе, государстве восторжествуют истина и справедливость.

Рысты. А хрен тебе!! Да чтоб твои предки в гробу перевернулись ! Ну-ка, скажи, где, в какие времена, в какой стране восторжествовали истина и справедливость так, что был рай на Земле? Ту историю, которую ты зазубрил, я тоже учила в школе. Вон в сундуке пылится аттестат о завершении среднего образования – ни на что не годный. Все из-за тебя, твоего тупого упрямства!..

«Малышка! Милашка!» – как ты увивался вокруг меня, не отставая ни на шаг, и я, словно птичка, загипнотизированная змеем, следовала за тобой, не смея перечить, начинать свое дело, свой путь. Бедная я!.. А ведь какие кавалеры ухаживали за мной, они были так влюблены в меня. Вот, оказывается как, мы -женщины в юности зачастую бываем глупыми и наивными.

Комекбай. В самом деле?!

Рысты. Да, именно так!

Комекбай. Кто это ухаживал за тобой, да еще и был влюблен в тебя?

Рысты. Зачем тебе это?

Комекбай. Мы тоже хотим знать. Все-таки живем с тобой уже лет двадцать.

Рысты. Да брось ты, не морочь голову!

Комекбай. Кстати, ты сейчас помянула моих предков, аж в гробу их переворачивала? Значит, тебе мало было хаять меня, и ты до моих дедов добралась? Скажи, какая их вина?

Рысты. Самая прямая.

Комекбай. Ну…

Рысты. Ну, тогда слушай, внимательно, раз спрашиваешь! Если бы они вели праведную жизнь, то в этот греховный мир не явился бы такой упертый человек, как ты, любитель газет и телевизоров, мечтатель хренов. И тогда ни у меня, ни у твоих пятерых детей не болела бы голова, как жить дальше?

Комекбай. Ты все высказала?

Рысты. Тебе этого мало?

Комекбай. Ну, тогда дай мне тенге 700-800.

Рысты. Зачем тебе?

Комекбай. У меня все горит внутри, из-за позора и печали, в который вы на пару с Ниетали ввергли меня сегодня, схожу в магазин, возьму водки и утоплю свое горе. Душу отведу…

Рысты. Нет у меня ни копейки! Сколько месяцев прошло, как ты перестал приносить домой ни гроша? Вот уже три месяца, как мы еле-еле тянем на пособие детей. А он, видите ли, бедненький, хочет залечить горе и печаль!.. Только вот твоя печаль, как я понимаю, никак не кончится! Тебе просто нужен повод, просто умираешь от нетерпения, чтобы скорее увидеться с этой продавщицей, шалавой Зибаш! Если в один прекрасный день застану вас обоих за вашими утехами – все волосы повырываю и засуну их кое-куда! Вот увидишь – прилюдно опозорю! Посмотрим потом, хватит ли у вас совести смотреть в глаза людям? Просто никак не могу выследить вас к сожалению.