Валентин Красногоров - Пьесы для восьми и более актеров

ЛЕОНТИЙ. Слушаюсь.

РОМАН. То-то же.

ЛЕОНТИЙ. А теперь послушай меня, ты, мальчишка. Не спорь с деньгами – они тебя вознесли, и они же тебя уничтожат. Ты слишком рано возомнил о себе. Ты собираешь компромат на меня, а я – на тебя. Веселые девочки, сомнительные кабаки, грязные сделки, огромные долги… Ты у меня еще попрыгаешь.

РОМАН. Ну, еще вопрос, кто перед кем попрыгает.

ЛЕОНТИЙ. Тебе не нравится слово «деньги»? Так запомни: деньги для политика – это все. Только деньги решают, будете вы сидеть в своих креслах или нет. Деньги – это ваш хлеб, ваш воздух. Деньги – это телевидение, газеты, листовки, залы для собраний, это крики восторга при вашем появлении на трибуне и толпы на демонстрациях в вашу поддержку. И причина твоей зависти и ненависти в том, что у тебя денег нет, а у меня – есть. Ведь правда?

РОМАН. Ты опять долбишь свое: "деньги, деньги"… Хочешь, я предскажу тебе твое будущее? Ты богат и будешь еще богаче. И ты построишь много собственных домов, целую улицу.

ЛЕОНТИЙ. Что ж, это не так плохо.

РОМАН. А потом вся эта улица сгорит. Но один дом останется. И ты будешь стоять у крыльца этого дома и просить милостыню. Но тебе никто не подаст ни гроша.

ЛЕОНТИЙ. Очень красивая сказка. (Увидев вошедшую Ирину, меняет тон. Добродушно.) Знаешь, что? Давай лучше, я загляну вечером попозже к тебе в номер, и продолжим разговор.

РОМАН. Договорились.

ИРИНА. Я вам не помешала? О чем вы тут секретничаете?

ЛЕОНТИЙ. Разумеется, о женщинах. Пока, Роман. (Широко улыбается, дружески хлопает Романа по плечу, и выходит.)

ИРИНА. Георгий советует нам не ходить в одиночку и все такое. Что это значит?

РОМАН. (Смеясь.) Ты же знаешь, он шизофреник. Всюду ему мерещатся заговоры.

ИРИНА. (Обнимая его.) Я беспокоюсь за тебя.

РОМАН. (Отстраняясь.) Не волнуйся. Если что-нибудь и случится, то не со мной.

ИРИНА. Почему ты так в этом уверен?

РОМАН. Потому что. (Ирина снова пытается его обнять.) Ирина, здесь люди, я прошу тебя…

ИРИНА. Они давно все знают.

РОМАН. То, что они знают, давно уже кончилось. Это неминуемо должно было кончиться.

ИРИНА. Почему?

РОМАН. Ты годишься мне в матери.

ИРИНА. Я старше тебя всего на восемь лет.

РОМАН. Если уж быть точным, то на тринадцать. Но не в этом дело.

ИРИНА. А в чем же? Или ты увлекся Аннетой? Что вы все в ней находите? Она же вульгарна. Ходячая дискотека. Массажный салон. Мешок мускулов.

РОМАН. Аннета тут ни при чем.

ИРИНА. Давай, наконец, объяснимся.

РОМАН. Зачем? Я не хочу, чтобы ты услышала от меня слова, которые мужчина не должен говорить женщине. Но если я их не скажу, ты, видимо, от меня никогда не отцепишься.

ИРИНА. Что ж, скажи......

РОМАН. (Жестко.) Я тебя не люблю. Я тебя не хочу. Твои нежности меня пугают и отталкивают. Твое тело мне отвратительно. Мысль, что мне предстоит с тобой встреча, отравляет мне настроение. Что еще ты хочешь услышать?

ИРИНА. Ты так безжалостен… Ведь я создала тебя, познакомила с нужными людьми, вывела на орбиту…

РОМАН. Я тебе очень за все благодарен. Но благодарность не может длиться вечно. Давай расстанемся.

ИРИНА. (С трудом сохраняя достоинство.) Почему "расстанемся"? Ведь хотя бы в политике, я надеюсь, мы останемся союзниками?

РОМАН. Не уверен. Политика – жестокое ремесло. Здесь каждый – сам за себя.

ИРИНА. (Холодно.) Ну что ж… Не хочешь, чтобы мы были друзьями, будем врагами. И посмотрим, кто кого.

РОМАН. Дорогая, с твоим уголовным прошлым надо быть поскромнее. Кто будет голосовать за женщину, способную на убийство?

ИРИНА. (Она поражена.) И ты собираешься шантажировать меня тем, что я в порыве откровенности рассказала тебе в постели?

РОМАН. Это была твоя ошибка.

ИРИНА. Роман, вспомни: ты начинал как блестящий, образованный, идейный политик. Кем ты стал?

РОМАН. (Помолчав.) Да, Ирина, наверное, я сильно изменился. Как я ни пытаюсь уверить самого себя, что работаю ради благородной цели и все такое, в глубине души я знаю, что стал обыкновенным грязным политиканом. Власть, деньги, популярность – все это притягивает, как магнит… Но мне нет уже другого пути… Ты обвинялась в убийстве, и, если надо будет, я этот факт использую.

ИРИНА. Это было сто лет назад. Мне не было тогда и шестнадцати. И это была только попытка, а не убийство. Суд меня оправдал.

РОМАН. И все-таки ты была причастна к отравлению.

ИРИНА. Кто это помнит? Я и фамилию-то носила другую.

РОМАН. Будет надо, я напомню. Я собрал документы.