Петр Альшевский - Моторы гинеколога Суна

Калянин. На «Усть-Куйгинской лыжне» настрадаешься. Какой сейчас за окнами градус?

Блошигин. Около пятнадцати.

Калянин. А что с ветром?

Блошигин. Не ураганный. Точное взаимодействие между холодом и ветром на небесах не обеспечили.

Калянин. Ну там же не киллеры… но пытка вам будет и без ветра. Пыталово… Пыталово – это райцентр в Псковской области, где родился прыгун с трамплина Савохин, которого ветер однажды вынес к чемпионству. Ты, Виктор Петрович, знаешь, о ком я говорю?

Ткаченко. В моей голове я сведения о Савохине чего-то собираю по крупицам. Он прыгун, его фамилия где-то как-то мелькала, вроде бы он когда-то сенсационно победил… на этапе Кубка Мира?

Калянин. В Германии. Внешние его особенности тебе не припоминаются? Не лица, а фигуры.

Ткаченко. У прыгунов с трамплина фигуры по их стандарту сухие, низковатые, антропометрические данные у них как под копирку. Савохин выбивался?

Калянин. Ростом нет, но весом он был под центнер.

Луфанов. Трамплин под ним, когда он скатывался, ходуном не ходил?

Калянин. Трамплин – конструкция непоколебимая. По нему и бегемот на салазках поедет – не сотрясет. Какая в России национальная болезнь?

Ткаченко. Пьянство.

Калянин. Ответ ты знаешь.

Блошигин. Ему ли не знать.

Ткаченко. Ты рот на замок, ты понял? Ты четко понял? И что, Петр Палыч, с Савохиным? Любил выпить и закусить?

Калянин. Наряду с пьянством нашу болезнь составляет лень. Степенный трутень Савохин не из пьяниц, а из лентяев – вместо десяти тренировочных прыжков сделает три, вместо занятий по физподготовке дополнительный раз заглянет в столовую и, покушав, прямо за столом покемарит, среди российских прыгунов он считался восьмым-девятым и на международные старты ему бы никогда не выехать, но у кого-то из стоявших выше него случился грипп, у кого-то мениск, кто-то огреб дисквалификацию, кто-то остался дома из-за беременной жены, кто-то перед вылетом в Германию расшибся при приземлении, и Германию послали Савохина.

Зозулин. Вот же удача! Нереальная…

Калянин. Все нереальное еще впереди. По показателям истинной силы на этом этапе Кубка Мира Савохин находился в самом подвале, но первенствовал на этапе он. Подхваченный ветром! Когда прыгали другие, ветер отсутствовал, но при отрыве от трамплина Савохина ветер поднимался и, дуя ему в спину, нес его к виктории.

Ткаченко. В обеих попытках?

Калянин. То-то и оно! Что ему выигрыш первой попытки, если бы во второй он стал каким-нибудь сороковым? По сумме двух он занял бы место двадцатое и фурора бы не произвел. Но ветер потащил его и во второй! В ней он, как выигравший первую, прыгал после всех, и ветер, с момента его первого прыжка пропавший и не возобновлявшийся, вновь засвистел, и зрители на трибунах тоже присвистнули. А кто бы не удивился? Все когорту признанных фаворитов опередил никому неведомый боровичок. Из России! Что там русские напридумывали, что у них за технологии появились… на следующем этапе к Савохину был прикован всеобщий интерес, но Савохин на нем и на последовавшим за ним отпрыгал позорно. Он оказался бабочкой-однодневкой.

Луфанов. Бабочки летают сами. Они и без ветра летают. На сегодня-то с Савохиным что? Он по-прежнему в спорте?

Калянин. Он живет сан суси. Без забот, говоря по-французски. В Австрии он охмурил потомственную княгиню и в законном браке проедает накопленный ею капитал. Деньги значительные… не наш удел.

Ткаченко. А ты, Петр Палыч, с Савохиным накоротке?

Калянин. Когда у меня день рождения, он знает. Открытки мне из Австрии шлет.

Ткаченко. Но он же тогда для тебя золотая жила. Для твоей «Усть-Куйгинской лыжни». Насчет того, чтобы он взял на себя ее призовой фонд, ты к нему обращался? Подкинув тебе тысяч пятьдесят евро, он бы обнищал?

Калянин. У них с княгиней миллионов шестьдесят.

Ткаченко. И ты это не используешь? Шалею я от тебя, Петр Палыч! Позвонить ему отсюда с мобильного можно?

Калянин. Его номер у меня есть.

Ткаченко. Ну и чего же ты не набираешь? Набери и скажи, что твоя «Усть-Куйгинская лыжня» должна скоро начаться, а спонсоры тебя подвели, обещанное вероломно аннулировали, и тебе для сохранения твоего реноме нужно его пожертвование. Денежный перевод. Не мгновенный, но гарантированный. Услышан ты будешь?

Калянин. Вероятно…

Луфанов. В «Усть-Куйгинской» лыжне собираемся участвовать мы четверо. Никто иной добавиться к нам не успеет. Пятьдесят тысяч евро… они распределятся между нами?