Сергей Алексеев - Живая вода

ПРОНСКИЙ. Это верно, старшина. Давай по местам. Ты – у входа. Войдёт – пропускаешь. Остальное – дело моё.

СЫРОМЯТНЫЙ. Если охрана? Какой-нибудь жлоб из СС?

ПРОНСКИЙ. Всё равно. Перекрой вход и всё… А я стану доказывать любовь к Отечеству. Ни в коем случае не стрелять.

СЫРОМЯТНЫЙ. Может, на подходе, в саду взять? Там просторнее…

ПРОНСКИЙ. Только здесь. Стены хоть и чужие, а помогут. Да и Господь над головой…

Оба скрываются – Пронский неподалёку от разрушенного распятия, Сыромятный – у входа. Затемнение, пауза.

В саду перед костёлом появляются фон Вальдберг и Томас – толстый, раскормленный юноша в полевой форме солдата вермахта и железной каске, без оружия. Типичный гитлерюгенд, но генеральский сынок. Генерал одет в полевую форму, сверху – кожаный плащ без знаков отличия и шляпа. Идут прогулочным шагом, неторопливо беседуя на ходу по-немецки.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Ты не похудел на фронте, Томас. Вас хорошо кормят?

ТОМАС. Нет, мой генерал. Кормят очень плохо. Но мы шутим, веселимся, и это притупляет чувство голода.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. В крепости хранились большие запасы продуктов…

ТОМАС. Солдаты говорят, если не будет пищи, мы съедим толстого поросёнка.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Кого?

ТОМАС. Толстого поросёнка. То есть, меня, мой генерал.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Ты же понимаешь, это шутка. Обыкновенная солдатская шутка.

ТОМАС. Я понимаю, мой генерал. Временные трудности со снабжением…

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Это вечное чувство голода… Моей мечтой был кусочек шпика… Помнишь, с красным перцем и прослойкой мяса? Вам дают шпик?

ТОМАС. Да, мой генерал. Один маленький кусочек в день, но без перца и мяса. И очень жёлтый.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. А я помнил с перцем, видел во сне. И думал о нём, даже когда русская артиллерия обстреливала наши окопы. (О станавливаются у входа в костёл. ) Однажды снарядом убило лошадь из нашего обоза, тощую и заморенную лошадь. Мои солдаты резали от неё мясо, варили и ели. Я не мог, воняло потом и ещё… в воображении видел кусочек шпика. Солдаты называли это … грязным словом, обзывали аристократом и ели конское мясо…

ТОМАС. В крепости нет коней, мой генерал. Мы бы тоже ели…

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Почему ты называешь меня по званию?

ТОМАС. Нас обучали… Я привык… папа.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Вид у тебя… не совсем здоровый. Это ожирение мне не нравится. Вас осматривает доктор?

ТОМАС. Доктор говорит, мне следует много маршировать на плацу, чтобы похудеть. Плохое питание мне полезно. Я вообще не думаю о пище.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. О чём же ты думаешь на войне?

ТОМАС. О том, что вижу и чувствую в данную минуту… мой отец.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Когда я был солдатом, всё время думал о пище… А что ты сейчас чувствуешь, Томас?

ТОМАС. Я боюсь, они съедят меня. Поэтому стараюсь ничего не есть, чтобы похудеть. Я уже целую неделю пью одну воду. Если я стану худой, как все, то меня не съедят. И я останусь жив.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Но нельзя совсем отказываться от пищи, Томас!

ТОМАС. Можно, чтобы сохранить жизнь.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ ( взволнованно ). Ты… солдат, и должен есть, чтобы быть сильным, чтобы…

ТОМАС ( после паузы ). Да, мой генерал.

Проходят мимо костёла, на ходу.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Не могу обманывать, мой мальчик. И не могу сказать всей правды… Есть следует, чтобы просто жить. Просто выжить… Ты можешь умереть от голода!

Скрываются за углом. Показывается у входа Сыромятный, громким шёпотом.

СЫРОМЯТНЫЙ. Лейтенант?.. Это он? Слышь? По стати – генерал, только в цивильном.

ПРОНСКИЙ. Спокойно, это он.

СЫРОМЯТНЫЙ. А это что за чучело с ним? Охрана? Шофёр?

ПРОНСКИЙ. Тихо… Не шуми.

СЫРОМЯТНЫЙ. В бога душу… А если уйдёт? Лейтенант?

ПРОНСКИЙ. Не уйдёт… Заметил, как на костёл смотрел?

СЫРОМЯТНЫЙ. Ну, лейтенант!.. Говорил, давай в саду возьмём. В руках бы уже был.

ПРОНСКИЙ. Далеко не уйдёт, там забор… Скоро вернётся.

СЫРОМЯТНЫЙ. Слышь, они о чём базарят?

ПРОНСКИЙ. Ты что в школе делал? Надо было язык учить…

СЫРОМЯТНЫЙ. Рожей не вышел языки учить… А кто это с ним?

ПРОНСКИЙ. Сын, гитлерюгенд. Его поздний сын…

СЫРОМЯТНЫЙ. Кто?!. Сын? Это его сын?

ПРОНСКИЙ. Да, зовут Томас.

СЫРОМЯТНЫЙ. Папашка!.. Генерал, не мог сынулю спасти от мобилизации?

ПРОНСКИЙ. Не знаю, наверное не мог.

СЫРОМЯТНЫЙ. А ты удачливый, князь. Я как-то и не надеялся… Ё-моё! Притащим генерала – по звезде на грудь.

ПРОНСКИЙ. Кому по звезде, а кому по…

СЫРОМЯТНЫЙ. Только бы не ушли. А чую – будут звёзды.