Семен Злотников - Другая жизнь

Кошкин.Я под голову человеку…

Оличка (уже даже не спрашивает, уже даже кричит). Почему ты в трусах, Левочка?..

Кошкин (тоже почему-то, вдруг, выкрикивает) . Я под голову человеку!.. Там!.. Человеку!.. Оличка, он спит, ему больно, у него шейный позвонок!..

Оличка.Тише, пожалуйста, Левочка, не кричи, почему ты так волнуешься?

Кошкин.Я – потому что… Не знаю…

Оличка.Мы купим тебе штаны, вообще оденем тебя, как картинку, и вообще ты будешь… Какого хочется цвета? Голубенький хочешь?.. А можно зелененький, цвета такого – стоячей воды… О чем это я?.. Я так испугалась, мне так было страшно, так жутко мне, Левочка… (Должно быть, припомнив, как ей было жутко, всхлипывает .) Я как представила, Левочка, как… О-о-о…

Кошкин. Я прошу вас, не плачьте, ведь все обошлось… Ну, пожалуйста, Оличка, все обошлось… Нету сил видеть слезы… Я не могу…

Оличка.Ты видеть не можешь?..

Кошкин. Совсем не могу…

Оличка.У тебя, Лева, сердце – из камня?..

Кошкин.О, нет…

Оличка.Ты просто жестокий человек!

Кошкин. И не поэтому…

Оличка.Ты не человек даже вовсе, если мог столько времени тут торчать и меня не искать!

Кошкин. Я хотел, я пытался, но, Оличка, я…

Оличка.Не лги! Ты меня мог догнать, остановить! Но ты не догнал, не остановил! А если на меня напали? А если избили? А если меня изнасиловали? А если меня уже совсем нету? (Изо всех сил трясет бедного возлюбленного.) Если меня убили? Закопали? Я на том свете, а ты на этом и совсем даже не беспокоишься, где я и что со мной? Что же ты за человек?! (Трясет.) Ты камень? (Трясет.) Ты изверг? Ты мучитель – да? – ты мучитель? (Плачет.)

Кошкин (и потрясен и растерян). Оличка…

Оличка.Не трогай меня!

Кошкин.Оличка, Оличка, честное слово, я не хотел, чтобы вы так все поняли… Верьте мне, я не хотел…

Оличка (опять его сотрясает). Чего ты не хотел? Чего ты не хотел??

Кошкин. Поверьте, поймите… Я вас искал, вы куда-то словно исчезли… Да, я, помню, подумал: там человек, ему плохо, и он один… Хорошо бы, подумал, ему помочь, его больно били…

Оличка (закрывает лицо руками). Боже мой, как они его били и как же я испугалась… Этот – тот самый, Левочка, или другой?.. Где же он, Левочка, он еще жив?..

Кошкин.Жив – там…

Оличка (порывается). Идем же, окажем ему первую помощь…

Кошкин (удерживает). Не надо, он спит…

Оличка.Почему это спит? Может, он умер?

Кошкин.Нет, Оличка, спит. У него такой принцип: его как побьют – он должен спать. Иначе, говорит, не человек.

Оличка.Бедный… (Прижимается к Кошкину.) Ты мой бедный… Ты мой очень-очень бедный, ты мой… (Внезапно отпрянув.) А почему ты меня не искал? Ты не хотел меня видеть?..

Кошкин. Очень!.. Я вас хотел, я очень хотел… Видеть я вас, но хотел вас я…

Оличка. Да, ты хотел?.. (Смотрит с нежностью.)

Кошкин.Я очень хотел, я только не знал – только…

Оличка.Ты не знал?.. (Льнет.) Ты не знал, но ты хотел, да?

Кошкин.Честное слово!

Оличка.Правда? (Ласкает его.) Какой ты хороший… (Ласкает.) Ты мой хороший… (Ласкает.) Ты мой самый лучший, я так за тебя испугалась, ты знаешь?.. (Ласкает.) Что тебя побьют или убьют… Или покалечат… Что я тогда буду делать?..

Кошкин.Я не знаю…

Оличка.Я так испугалась… У меня сердце из груди чуть не выскочило – так я бежала… И я даже не помню, где я остановилась. Какая-то улица, какие-то дома, подворотни, и окон много, и в окнах свет горит, а я – в целом свете одна… И я никому не нужна, потому что все – там, за стенами, за окнами, а я в целом свете… Понимаешь? Понимаешь?..

Кошкин.Да! Понимаю! Со мной тоже так!

Оличка.Правда? Ты все понимаешь?

Кошкин.И такое отчаяние!..

Оличка.Тебя со мной нет, мне так страшно все сделалось – так страшно…

Кошкин. А меня – будто судорогой заковало, и я…

Оличка.Как страшно жить, Левочка, как, Левочка!..

И вновь, как уже было однажды – помните? – возникает прекрасная мелодия ЛЮБВИ. Как, вдруг, зазвучали души влюбленных. Возможно такое или нет?..

Где-то в вышине с утроенной энергией заерзал цепями Электромонтер.