Бернард Шоу - Пьесы

Оринтия. Образцовый супруг и образцовое супружество! А когда от образцового супружества становится слишком скучно, тогда ищут развлечения у меня!

Магнус. Чего же еще вы можете требовать? Не будем впадать в распространенное заблуждение насчет единого духа и единой плоти. У каждого светила своя орбита; и хотя мы знаем, что между двумя соседними светилами действует сила притяжения, мы знаем и то, что расстояние между ними огромно. А когда притяжение становится настолько сильным, что преодолевает расстояние, эти два светила не сливаются в одно — они сталкиваются и гибнут. У каждого из нас тоже есть своя орбита, и мы должны держаться на огромном расстоянии друг от друга, чтобы не погибнуть, столкнувшись. Сохранять должное расстояние — это и значит уметь держать себя; а там, где люди не умеют держать себя, человеческое общество невыносимо.

Оринтия. Ну какая другая женщина могла бы переносить ваши поучения и даже находить в них известную прелесть?

Магнус. Оринтия, мы с вами просто дети, увлеченные игрой, и вы должны удовлетворяться своей ролью сказочной королевы. А теперь (вставая) меня ждут дела.

Оринтия. Какие дела могут быть для вас важнее, чем свидание со мной?

Магнус. Никакие.

Оринтия. Так садитесь на место.

Магнус. К сожалению, как это ни глупо, но нужно управлять государством. А сегодня у нас очередной правительственный кризис.

Оринтия. Но ведь кризис отложен до пяти; мне все рассказал Семпроний. Зачем вы так распускаете этого хитрого жадюгу Протея? Он морочит вас. Он морочит всех. Он морочит даже самого себя, а в первую очередь — все это правительство, которое для вас просто позор. Оно напоминает битком набитый вагон третьего класса. Почему вы позволяете, чтобы подобный сброд отнимал у вас попусту время? В конце концов, за что вам платят деньги? За то, чтоб вы были королем; иначе говоря — чтоб вы плевали на простой народ.

Магнус. Так-то так, но в наше время представления о королевском бизнесе, как выражаются американцы, совершенно перепутались с представлениями о демократии, и потому половина Англии ждет, что я буду плевать на моих министров, а другая половина рассчитывает, что я позволю министрам наплевать на меня. Вот в пять часов и должно решиться, кому быть плевательницей.

Оринтия. И вы не погнушаетесь бороться за власть с Протеем?

Магнус. Что вы! Я никогда не борюсь. Но иногда одерживаю победы.

Оринтия. Если вы только позволите этому позеру, этому комедианту побить вас, не смейте мне больше никогда на глаза показываться.

Магнус. Протей неглуп; а иногда в нем даже проявляются симпатичные черты. Не вижу ничего приятного в том, чтобы побить его; я вообще не люблю никого бить. А вот перехитрить его — это, пожалуй, доставило бы мне кое-какое невинное удовольствие.

Оринтия. Магнус, вы просто размазня. Настоящий мужчина был бы рад сделать из него котлету.

Магнус. Настоящие мужчины не годятся в короли. Я ведь только идол, сокровище мое, и все, что я могу, — это не быть чересчур кровожадным идолом. (Смотрит на часы.) Но мне в самом деле пора. Au revoir! [15] До свидания! (франц.).

Оринтия (смотрит на свои часы). Да ведь сейчас только двадцать пять минут пятого. У вас еще масса времени до пяти.

Магнус. Да, но мы всегда пьем чай в половине пятого.

Оринтия (извернувшись, как змея, хватает его за локоть). Бог с ним, с чаем! Я вас напою чаем здесь.

Магнус. Немыслимо, возлюбленная. Джемайма не любит, когда ее заставляют ждать.

Оринтия. К черту Джемайму! Вы не уйдете от меня к вашей Джемайме. (Дергает его с такой силой, что он падает на тахту рядом с ней.)

Магнус. Дорогая, я должен идти.

Оринтия. Пойдете в другой раз. А сегодня останетесь здесь. Послушайте, Магнус, у меня к вам есть очень важное дело.

Магнус. Нет у вас никакого дела. Вам просто хочется, чтобы я опоздал к чаю и Джемайма рассердилась. (Пытается встать, но она тянет его назад.) Пустите, слышите?

Оринтия (продолжая держать его). Почему вы так боитесь жены? Весь Лондон смеется над вами. Все говорят, что вы у нее под башмаком, бедненький.

Магнус. У нее под башмаком! А вот это как называется, по-вашему? Моя жена, по крайней мере, не применяет ко мне физического насилия.