Елена Каплинская: Пирс для влюбленных

Аксюша бросилась было к дверям, резко остановилась.

Тетя Люба(бокалы звякают у нее в руке). Митя! Ну разве можно так под руку… (Кричит.) У тебя же бронь!

Отец(направляясь к дверям). Да-да-да. Я вступил в ополчение.

Тетя Люба(подбегает к отцу). Погоди! Погоди сейчас же! Нельзя так рубить с плеча. Постой, я хочу тебе объяснить… Ой, батюшки, ты сбил меня с мысли. (С досадой топает ногой.) Все мужчины рвутся воевать — я это поняла еще в восемнадцатом году! (Схватывает отца за рукав.) Нет, я не хотела сказать… (Глаза наполняются слезами.) У тебя бронь, Митя… Ты архитектор!

Аксюша(вдруг). Тихо!

Все оборачиваются к дверям. Медленно, устало входит Мать. Ей лет тридцать восемь, беличья шубка перетянута мужским ремнем, плечо оттягивает тяжелый противогаз, в руках хозяйственная сумка. Увидев отца, протягивает сумку Аксюше, молча крепко обнимает его. Пауза. Тетя Люба незаметно отступает.

Мать(тихонько смеясь, откуда-то из-за плеча отца). Ах вы хитрецы… уже все в сборе.

Тетя Люба(громко). Еще бы! Без одной минуты семь!

Мать(так же). Эй, Аксюша. Чур не заглядывать в сумку раньше времени. (Чуть отступив, глядит в лицо отцу.) Там тебе подарок ко дню рождения.

Тетя Люба. Так я и знала!

Мать(тихо, счастливо). Приехал, приехал, Митя… вернулся…

Аксюша(с трудом отрывает взгляд от отца и матери, с ненатуральной веселостью раскрывает сумку). А я вот загляну! Стану я ждать… (Изумленно.) Мама! Шоколад?

Тетя Люба(негромко). И копченая колбаса…

Аксюша. И копченая колбаса! Мама! Что случилось с нашим магазином?!

Мать(держит отца за руки). Ничего. Просто объявили, что тебе исполняется восемнадцать.

Тетя Люба(глухо). Там есть еще и сливочное масло.

Аксюша. Да! Точно! (Изумленно смотрит на тетю Любу.)

Отец(осторожно снимает с головы матери платок). И у меня еще кое-что припасено в рюкзаке…

Мать(как бы очнувшись, радостно оглядывается). А вы уже накрыли на стол! И чайник кипит… Молодцы! (Идет к окну, опускает бумажную штору.) Зажжем канделябры! Начинается бал!

Тетя Люба зажигает коптилку, Аксюша и мать раскладывают на столе продукты.

…И сели они за стол, и пировали всю ночь до утра! И подано было сорок перемен. И ударили тут цимбалы, и литавры, и гусли, и балалайки, и мандолины…

Отец(Аксюше). Это был сводный международный оркестр.

Мать. И тогда вдруг засияла радуга и появилась фея. (Отцу.) Очаровательная фея. (Снова Аксюше.) И подарила принцессе волшебный перстенек. (Протягивает маленькую коробочку.) И сказала: носи его на здоровье, и будет у тебя тысяча женихов, миллион друзей, но… (шутливо грозит пальцем) только один папа и только одна мама.

Отец(Аксюше, доверительно). Фея купила перстенек в ювелирторге еще в мае, но это тайна.

Аксюша(глядя на колечко). Еще до войны…

Мать. Ах вы какие! Ничего нельзя от вас скрыть! (Вдруг.) Ну, сказка это или не сказка, что мы все вместе?..

Отец(быстро). А потом засияло северное сияние и появился… фей.

Мать. Фей?! Браво!

Отец. К сожалению, фей не умел колдовать. Зато ему каждый день выдавали в пайке по конфете. (Достает из рюкзака газетный кулек.) И он преподнес принцессе мешок конфет.

Аксюша. Папа, ну зачем это!..

Тетя Люба(взорвавшись). Боже мой, я больше не могу смотреть на это воспитание. (Роется в своем саквояже.) На вот тебе, Аксюша. По крайней мере не обморозишь руки. (Протягивает Аксюше меховую огромную муфту.) Количество теток в жизни человека не было установлено, зато они хоть вполне реальные.

Отец(тихо, матери). Мы с тобой поступили нетактично.

Мать(быстро). Но вы, тетя Люба, Аксюше приходитесь двоюродной бабушкой.

Тетя Люба(сердито). Ну да, как же!

Аксюша(неуклюже держит перед собой муфту). Тетя Люба, это… какой-то удивительный подарок… Я даже…

Тетя Люба. Вот выйдешь на улицу, засунешь в нее руки — и удивишься еще больше. Особенно когда двадцать восемь градусов мороза, как сегодня. Может, я и двоюродная бабушка, но муфта гораздо практичнее, чем перстенек.