Александр Строганов - Интерьеры

Вирхов. Давно это было.

Тенина. Очень давно.

Пауза .

Вирхов. Я вот о чем подумал сейчас, а ведь мы с тобой уже старенькие, Оля.

Пауза .

Тенина. Да. Пора платить по счетам. (Смеется) . Ну, так что? Хватит у тебя денег на три билета?

Пауза .

Вирхов. Три билета?

Тенина. Три. А сколько же?

Пауза .

Вирхов. Но нас двое?

Тенина. Двое?

Вирхов. Да. Ты это раз, я — это два.

Тенина. А Павлуша?

Пауза .

Вирхов. Какой Павлуша, Оленька?

Пауза .

Тенина. Ой, да что же это я? Совсем забыла. Вот что получается, я так редко вижу тебя, что когда, наконец, ты возник, забыла о главном. Да как же это я?! Я же не познакомила тебя с Павлушей! Вот, дура бестолковая!

Вирхов. Кто такой Павлуша?

Тенина. Наш сын.

Пауза .

Вирхов. Кто?!

Тенина. Наш сын. Павлуша.

Пауза .

Вирхов. Какой сын?

Тенина. Тот самый сын. Он вернулся. Он теперь будет жить с нами. Павлуша, да где же ты? Где ты прячешься? Выходи, не стесняйся. (Вирхову) . Стесняется очень. (Павлуша остается у фотоаппарата. Он не может двинуться с места. Он не может поверить в происходящее) .

Пауза .

Вирхов (Почему — то шепотом) . Оленька.

Тенина. Павлуша, да где же ты!

Вирхов (Шепотом) . Оленька!

Тенина. Сейчас, сейчас!

Вирхов (Шепотом) . Оля!

Тенина. Ну, что?!

Вирхов (Шепотом) . Ты сделала аборт.

Некоторое время Тенина немигающим взглядом смотрит на Вирхова, но затем вновь принимается за свое .

Тенина. Павлуша!

Вирхов. Перестань. Это становится невыносимым! Долго ты еще намерена культивировать этот ад?! (Пауза) . За что, за что ты мстишь мне?! Разве сделал я что — то плохого тебе?! (Пауза) . И прекрати кричать! (Пауза) . Мне, в конце концов, становится страшно за тебя. (Пауза) . Мне просто становится страшно!

Тенина. Павлуша!

Вирхов. Это вновь закончится больницей. Ни ты, ни я не хотели бы этого.

Тенина (Уже в слезах) . Павлуша!

Вирхов. Ну вот, теперь ты убедилась, что никакого Павлуши здесь нет?!

Павлуша оставляет фотоаппарат и выходит на самое освещенное место. Его лицо излучает счастье. Однако просто освещенного места ему недостаточно. Это его звездный час. Он берет одно из плетеных кресел и взбирается на него. Тенина бросается к нему и становится на колени, и обнимает его ноги .

Павлуша (Как будто про себя, но достаточно громко, чтобы быть услышанным) . Хотя бы какое то время побыть человеком над. (Пауза) . Особые ощущения. (Пауза) . О, да, конечно, это — особые ощущения. (Пауза) . Ничего удивительного в том, что все только и стремятся туда. (Указывает наверх. Пауза) . О, Павел Анисимович, теперь я понимаю вас. Ах, как я понимаю вас! (Пауза) . Отсюда все видно! И верхнюю террасу, и богадельню, и Москву! (Пауза) . Какие ощущения! Боже мой! (Пауза) . Как понимаю я вас теперь, Павел Анисимович. (Пауза) . Но, однако, как кружится голова?! Это у меня, больного человека, кружится. А что говорить о здоровых? (Пауза) . О здоровых, из тех, кто забирается так высоко? (Пауза) . Для них это просто смерть. И никакого малинового вина не нужно. (Пауза) . Нет. Определенно. Так высоко может и должен находиться исключительно больной человек. В идеале — идиот!

Вирхов. Кто это?

Павлуша. Это я. (Пауза) . Разве вы не узнаете меня, Павел Анисимович?!

Пауза .

Вирхов. Я вижу вас первый раз в жизни.

Павлуша. Что это вы меня «на ты»? Я не привык. Я привык, чтобы меня «на ты» называли. (Пауза) . У нас в богадельне…

Вирхов. Оленька, встань немедленно!

Тенина повинуется. Отступает от кресла с Павлушей, но продолжает смотреть на него влюбленными глазами, проговаривая про себя, чуть слышно, «Павлуша, Павлуша, Павлуша…»

Вирхов. Так кто же это?

Павлуша. А разве вы не слышали ответ этой благородной женщины?

Вирхов. Я не с вами разговариваю.

Павлуша. И совершенно напрасно. Разве вы не знаете, что она не в себе? (Пауза) . Кому как не вам знать это?

Тенина. Павлуша.

Пауза .

Вирхов. Хорошо, отвечайте вы. Кто вы?