Николай Мирошниченко - Пьесы

А л е к с а н д р. Я?! (Подходит к Павлу.) Твоя работа?

П а в е л (пятясь) . Ты что? Вот тебе крест. (Крестится.)

М и х а и л. Представляю, какая будет потеха, когда святой старец узнает, чем занимается его духовное чадо в свободное от молитв время.

Н и к о н (Александру, строго) . Не совращай парня. Если тебе здесь скучно, возвращайся в свое театральное училище.

М и х а и л. Его же оттуда вышибли. В нем умирает второй Станиславский.

А л е к с а н д р. Заткнись. (Никону.) Кто искренне верит, того не совратишь. А наши святоши Иоанн и Иеремия просто прикидываются. И я вам это докажу.

И е р е м и я (вскакивая) . Меня можешь подозревать в чем угодно. Но Иоанна не тронь! Он как малое дитя…

Входит И о а н н. Он взволнован, глаза полны слез, никого не замечая, идет прямо к Александру, молча смотрит на него, затем садится, закрывает лицо руками.

А л е к с а н д р (подойдя к Иоанну) . Не пришла? (Гладит его по голове.) Успокойся, Ваня. Все они такие. Вот и старик Бальзак то же самое про них пишет. Хочешь, я почитаю тебе его рассказ? (Ко всем.) Итак, слушайте, братия…

Семинаристы, окружив Александра, приготовились слушать. Иеремия, закрыв руками уши, уткнулся в святое писание. Иоанн сидит в той же позе.

Свет гаснет.

Просторный кабинет отца ректора. О т е ц В а с и л и й расхаживает по мягкому ковру, нетерпеливо поглядывает на дверь. В старинных полукреслах уже сидят срочно созванные о т ц ы н а с т а в н и к и.

О т е ц С е р г и й. Я давно предостерегал тебя насчет богохульника Александра. Развращает он отроков.

О т е ц В а с и л и й. Мы довели его до выпускного класса.

О т е ц Я к о в. Из-за одного ядовитого языка можно потерять стадо.

О т е ц С е р г и й. Он откровенно высмеивает то Иоанна, то Иеремию. И самое страшное: на стороне Александра большинство учеников.

О т е ц В а с и л и й. Потому-то я и не указываю ему на дверь.

О т е ц Я к о в. Ждешь, пока он превратит семинарию в Содом?

О т е ц В а с и л и й (пройдясь по кабинету) . Вы упрекаете меня за светскую демократию. Я рад бы пресечь ее. Но кто же к нам пойдет? Недоросли? Недоучки? Церкви они не нужны. Сегодня надо полагаться на таланты. Хлопотно, конечно. Каждый ученик привыкает к демократии с детского сада. Он горд, тщеславен. В нем развито чувство собственного достоинства. Разве вы не видите, с какой неохотой они прикладываются к руке священника.

О т е ц С е р г и й. Попервости многие нос воротят. Но я не об этом.

О т е ц В а с и л и й. Вас раздражают атеистические диспуты? А я сознательно подстрекаю учеников к спорам. Их же с детских лет шпиговали атеизмом. Все мировоззренческие науки против Бога. Да и не только мировоззренческие. Весь уклад жизни современного человека — антирелигиозен. Семинарист, сравнивая библейские догмы с диалектическим развитием всего сущего, часто не находит той истины, которую ищет. Его обуревают сомнения. Нужна разрядка. Но какая? Можно пошептаться с товарищем. С двумя, с тремя. Окончательно запутаться. А не лучше ли высказаться вслух?

О т е ц Я к о в (сокрушенно) . Вот до какого срама мы дожили. Может, лучше закрыть семинарию?

О т е ц В а с и л и й. К чему впадать в крайность. Надо быть гибче. Мы растим не просто будущих пастырей стада Господня. Нет. Слово «стадо» оскорбляет слух культурного человека. Полуграмотный верующий вымирает. Значит, надо держать курс на качество нового прихожанина. Надо знать его духовные запросы. Не страх и не горе ведут его нынче в храм. Он идет не поклоняться, а созерцать представление, размышлять.

О т е ц С е р г и й. Но церковь не театр.

О т е ц В а с и л и й (увлеченно) . По существу — нет! А внешне приходы всегда были духовным театром. И лично я ничего в том страшного не вижу. Будущие духовные пастыри должны сочетать в себе магическое лицедейство, волю режиссера, талант художника.

О т е ц Я к о в. От твоего откровения богохульством пахнет.

О т е ц В а с и л и й. Церковь давно вступила в спор с мирским театром. Даже такой серьезный атеист, как Ленин, в свое время говорил, что, кроме театра, нет ни одного института, ни одного органа, которым мы могли бы заменить религию…

О т е ц Я к о в. Так вот почему ты за талантами гоняешься. То подавай тебе певца, то поэта, а то и недоучку режиссера. А ведомо тебе, что почти каждый талант по природе своей крамолен?

Входит С а к е р д о н В а с и л ь е в и ч. Тяжелыми шагами проходит в угол, садится в кресло. Одет он в мирское — старомодный костюм, голову украшает ощетинившийся «ежик».