Лев Митрофанов - Суд матери

Н и к и т и н. Кто, спрашиваю?

Ч е с н ы х. Галимзян.

Н и к и т и н. Алиев?

Ч е с н ы х. Вечером, когда на поверку придете, там и… (Красноречивый жест.)

Н и к и т и н. Вы отдаете отчет своим словам?

Ч е с н ы х. Вот вы тогда оттолкнули меня, гражданин начальник, побрезговали, а я зла не помню, жизнь готов вам спасти. Припомните при случае…

Н и к и т и н. Осужденный Чесных, ступайте к себе. И никому ни слова!

Ч е с н ы х. Слушаюсь. Не ходите, гражданин начальник! (Исчезает.)

Никитин один.

Н и к и т и н (вдруг усмехнулся) . Отчаянный парень, Галимзян этот… Любопытно, решится на такое или нет? Дьявольски любопытно. А если Галимзян Алиев и есть тот самый Удав? Удав?.. Тогда эта схватка важна для тебя втройне… Но ты понимаешь, что она для тебя значит? Что она для тебя значит?! Все, майор Никитин. Все!

На площадке гаснет свет.

В темноте возникает перебор гитары.

Загорается свет. Поздний вечер. Часть секции, в которой живут осужденные. Здесь О л и м п и е в, Б а г р о в, Г а л и м з я н. Они слушают, как поет под гитару П л я с у н о в. Отдельно от них, на переднем плане, Ч е с н ы х и С и н е г л а з о в.

Ч е с н ы х. Веришь, Олегушка, когда ты на явку с повинной решился, все нутро во мне перевернул. Кристальный ты человек!

С и н е г л а з о в. Песню слушать мешаешь…

Ч е с н ы х. Разговор к тебе есть. Всю ночь на постели ворочался, прежде чем в душеприказчики взять. Цени. (Понизил голос.) Припекло! Жена бросить меня задумала. Дом продать, дура, хочет. А на участке приусадебном… Нет, не могу, язык не поворачивается.

С и н е г л а з о в. Я из тебя не тяну.

Ч е с н ы х. Деньги закопаны!

С и н е г л а з о в. Деньги?

Ч е с н ы х. Полон бидон! Аккуратненько так, пачечка к пачечке сложены. Один я место это знаю!

С и н е г л а з о в. Для чего мне рассказываешь это, Герасим?

Ч е с н ы х. Ну, чист, как младенец… Комиссионные заплачу! Такой процент отвалю — ахнешь!

С и н е г л а з о в (усмехнулся) . Вещи сейчас собирать или подождать, когда новый срок прилепят?

Ч е с н ы х. Теперь ты к начальству в доверие вошел. Теперь досрочно освободят или на вольное поселение отправят. Точно! А там…

С и н е г л а з о в. Добрый ты человек, Герасим.

Ч е с н ы х. Ты мне только бидон этот откопай да передай, кому укажу, а уж долю тебе отвалю — на полжизни хватит!

С и н е г л а з о в. Где? Зарыто где?

Ч е с н ы х. Не ошибся, значит, в тебе, Олегушка… (Достает из-за пазухи сложенный в несколько раз лист бумаги.) Здесь чертежик с адресом приложен.

С и н е г л а з о в. Спрячь!

Ч е с н ы х. А обыск сделают, найдут, чего лепетать стану? Уничтожить? Памяти нет, забуду, склероз.

С и н е г л а з о в (не сразу) . Ты вот что… Олимпиеву его подсунь, у него бумаг много: сам ли хватится, охрана ли — что тут намалевано, не поймут.

Ч е с н ы х. Ох, головаст же ты, Олегушка, ох головаст… (Прячет.)

Песня внезапно оборвалась. В полосе света Н и к и т и н. На его мундире гирлянда орденов.

Н и к и т и н. Добрый вечер.

Осужденные молча встают.

Садитесь. В гости к вам, не по-служебному.

П л я с у н о в. Орденов-то сколько… Воевал, начальник?

Н и к и т и н. Воевал.

П л я с у н о в. Летчиком?

Н и к и т и н. Почему летчиком?

П л я с у н о в. У них этих цацек понавешено — пуговиц не видно!

Н и к и т и н. Танкистом.

О л и м п и е в. Эх, мне бы сфотографироваться в таком мундире. И размножить в ста экземплярах, и разослать корреспонденткам-заочницам… С ума сойти можно!

Н и к и т и н. А ты, Плясунов, все блатные песни играешь?

П л я с у н о в. Сбацай сам, начальник? (Протянул гитару.)

Н и к и т и н. Если не забыл. (Тронул струны гитары, тихо запел.)

П л я с у н о в. Давай еще, начальник! Клёво поешь, задушевно.

Н и к и т и н.

(Оборвал песню.) Ознакомился с твоим приговором, Галимзян. Вину свою признал?

Г а л и м з я н. Признал.

Н и к и т и н. И от адвоката отказался?

Г а л и м з я н. Отказался.

Н и к и т и н. И в Верховный суд на обжалование не подавал?

Г а л и м з я н. Не подавал.

Н и к и т и н. Значит, со всем согласен. (Вновь перебирает струны гитары.)