Бернард Шоу: Полное собрание пьес в шести томах. Том 1

Пьеса «Сердцеед» принадлежит к числу немногих произведений драматурга, содержащих автобиографические мотивы.

В двадцать девять лет Шоу сблизился с приятельницей своей матери миссис Дженни Патерсон, вдовой, которая была лет на пятнадцать старше его. Натура страстная и бурная, Дженни нередко устраивала Шоу сцены ревности, особенно по поводу его отношений с известной общественной деятельницей Анни Безант.

Вопросы пола, любви, семьи и брака постоянно интересовали Шоу, и он уделил им много внимания в своем творчестве. «Сердцеед» — первая из его пьес на эти темы. Острая критическая мысль Шоу с самого начала отвергала буржуазные экономические основы брака, превращающие женщину в рабу мужчины.

В конце XIX в. в Англии было сильно развито движение за равноправие женщин во всех сферах жизни, в том числе общественно-политической. В передовых слоях общества получили распространение идеи «свободной любви». Взгляды Шоу на брак сформировались под влиянием социалистических идей XIX в. Наряду с этим большое значение имели для него те пьесы Г. Ибсена, в которых великий норвежский драматург с беспощадным реализмом обличал буржуазный брак.

Пьеса «Сердцеед» отстаивает принцип равенства полов и отражает увлечение современников Шоу Ибсеном, как писателем, смело поставившим в своих произведениях вопросы семейной морали. Европейские социалисты высоко ценили реалистические произведения Ибсена. Ф. Энгельс в письме П. Эрнсту писал об Ибсене, что его «драмы хотя и отображают нам мир мелкой и средней буржуазии, но мир, совершенно отличный от немецкого, — мир, в котором люди еще обладают характером и инициативой и действуют самостоятельно, хотя подчас, по понятиям иностранцев, довольно странно». 69 69 К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. 2-е изд., т. 37, с. 353. Дочь Маркса Элеонора (Тусси) и ее муж, социалист Эдуард Эвелинг, увлекались Ибсеном. В одном из писем Энгельса к Зорге мы узнаем, что «Тусси и Эвелинг... уехали в Норвегию; удивляюсь, как такие горячие поклонники Ибсена могли до сих пор удержаться от посещения новой земли обетованной». 70 70 Там же, с. 373. По-видимому, Элеонора Маркс была одним из инициаторов любительской постановки «Норы», в которой она играла роль героини, а Шоу выступал в роли Крогстада.

В первоначальном незавершенном наброске, над которым Шоу работал в 1890 г., уже намечены некоторые идеи, получившие затем развитие в «Сердцееде». Эштон очень похож на героя «Сердцееда» Чартериса: «Он влюбляется во всякую женщину, с которой встречается, и утверждает, что это приносит ему пользу — не дает ему превратиться в раба своей посредственной интеллектуальности...» Из всех чувств, по мнению Эштона, самое приятное — любовь. Чувства вообще являются побуждением к действию, и для внутреннего .развития человека важно все время получать такой стимул. «Поэтому, если вы хотите развиваться, — гласит афоризм героя, — вы должны постоянно влюбляться».

Совершенно естественно, что Шоу придавал важное значение духовной стороне отношений между мужчиной и женщиной, но, бросая вызов ханжескому пуританизму, он утверждал радость физической любви и видел ее красоту в том душевном подъеме, с которым связаны нормальные взаимоотношения между любящими. Правда, наряду с этим Шоу смеялся над тем, что в романах и драмах главное внимание уделяется любви. Имея в виду сентиментальное превознесение любви как единственной и главной духовной ценности, Шоу со свойственной ему иронией писал: «Я никогда не ставил требования пола на первое место, и не было случая, чтобы я отказался выступить на собрании с пропагандой социализма ради того, чтобы провести вечер с женщиной».

Щадя живые прототипы персонажей своей пьесы, Шоу перевернул реальное соотношение между близкими ему женщинами. В пьесе Чартериса преследует своей любовью незамужняя Джулия Крейвен, тогда как вдова Грейс Трэнфилд ведет себя с тем благоразумием и выдержкой, которые не были свойственны миссис Патерсон.

В период написания пьесы передовые слои общества боролись за равноправие женщин. Шоу, всегда обгонявший свое время, выступил в «Сердцееде» с утверждением, что освобождение женщины от цепей буржуазных условностей не должно превратиться в свою противоположность — в закабаление мужчины. Как это было свойственно Шоу, он, конечно, утрировал ситуацию, однако за комизмом и иронией в пьесе стоит серьезная мысль о том, насколько созрели люди для тех новых отношений, которые они хотели бы установить в жизни.