Цезарь Солодарь - Ситцевый бал

Л ю д м и л а. Ты не школьник, а Добрынин не твой педагог. В конце концов, если сам «король фрезеровщиков» считает нужным поддержать бригадира, с которым, кстати, соревнуется, значит…

А р е ф ь е в (отставляет чашку) . Опаздываю! (Вскакивает.)

Л ю д м и л а (помогает ему надеть пиджак) . Ни пуха тебе ни пера, Костя.

А р е ф ь е в (в дверях) . Хочешь, чтоб я тебя к черту послал? Не выйдет, Людочка. (Убегает.)

Затемнение.

Прошло более четырех часов. Та же комната.

За маленьким столиком при свете настольной лампы Л ю д м и л а просматривает ученические тетради. Смотрит на часы.

И в это время из передней доносится звонок.

Л ю д м и л а (торопливо идет в переднюю) . Опять ключ забыл… (Через несколько секунд возвращается с Олегом Батуриным, явно удивленная его неожиданным поздним приходом.)

О л е г. Неужели Константин Игнатьевич еще не вернулся?

Л ю д м и л а. Почему так удивляетесь, Олег?

О л е г (разводит руками) . Людмила Степановна, собрание закончилось два часа назад. (Смотрит на часы.) Даже два десять.

Л ю д м и л а. В этой квартире у нас еще нет телефона, и Костя не смог предупредить… Что вы так на меня смотрите?

О л е г (нерешительно) . По-моему, тут…

Л ю д м и л а. Какой-то вы, Олег, загадочный. Смотрите на меня с соболезнованием, словно Костя к другой женщине пошел.

О л е г. Что вы, Людмила Степановна?! Просто произошла неприятность, и Константин Игнатьевич от огорчения, наверное, по улицам бродит.

Л ю д м и л а. Что случилось?

Олег отвернулся.

Перестаньте мямлить!

О л е г (собравшись с духом) . Не переизбрали.

Л ю д м и л а (тревожно) . Большинство против Кости?

О л е г До голосования не дошло. Самоотвод.

Л ю д м и л а (весело) . «Неприятность», «огорчение». Вам, холостяку, не понять, что хорошие мужья обычно соглашаются с мудрыми советами жен.

О л е г (поражен) . Вы… вы посоветовали… дать самоотвод?

Л ю д м и л а. Что вы! Я только попросила Костю: разгрузись, иначе не вытянешь третий курс… Как вы переживаете за своего бригадира! (Спохватилась.) Садитесь, Олег! Садитесь, не могу гостя у двери держать.

О л е г. Я не гость… Я… гонец с дурной вестью.

Л ю д м и л а. Какое там — дурной. Поймите, это я посоветовала Косте. Садитесь. Сейчас подогрею блинчики с мясом.

О л е г. Спасибо, не хочется.

Л ю д м и л а. «Не хочется». А домой придете — на консервы накинетесь. Знаю я ваши холостяцкие меню. (Открывает сервант, вынимает посуду.)

О л е г. Людмила Степановна, я, конечно, извиняюсь… но… но Константина Игнатьевича… заставили просить самоотвод.

Л ю д м и л а. «Заставили»? Костю? Кто же, интересно, смог его заставить?

О л е г. Было одно выступление. Поверьте мне, сплошная демагогия.

Л ю д м и л а. И мой муж не поставил демагога на место? Не верю.

О л е г. И я не поверил бы, скажи мне кто-нибудь перед собранием, что против нашего бригадира выступит Добрынин…

Л ю д м и л а (роняет тарелку) . Семен Петрович против Кости?!

О л е г (подбирая осколки тарелки) . Битая посуда, мама говорила, к счастью. Значит, Константин Игнатьевич и вся наша бригада сумеют дать отпор Добрынину.

Л ю д м и л а (повторяет) . Семен Петрович против Кости?!

О л е г. Нельзя сказать — совсем против. Можно считать — критика. Но с явным преувеличением.

Л ю д м и л а. И… и никто не поправил Добрынина?

О л е г (смущенно) . Полагалось бы выступить мне. Сейчас грызу себя. Но на собрании я, извините, Людмила Степановна, как-то растерялся. Поймите, все в цехе знают: Константин Игнатьевич взял меня в бригаду совсем зеленым да еще не шибко дисциплинированным, сделал из меня фрезеровщика, дал рекомендацию в кандидаты партии. (Оживился.) Вот! Это меня и остановило! Оробел. Разве можно, подумал, кандидату против ветерана Добрынина выступать?! (Смущенно.) Считаете, я не прав?

Л ю д м и л а (сухо) . Настоящая правда не знает табеля о рангах. Если совесть тебе подсказывает, отстаивай свое мнение перед кем угодно. Не обижайтесь, Олег, но я думаю так. Только так.

О л е г (после паузы) . Тут, Людмила Степановна, еще одно… еще один нюанс был. Могли подумать, что я не бригадира от несправедливости защищаю, а себя выгораживаю. (Заметив, что Людмила не понимает.) Ведь Добрынин и меня… зацепил.

Л ю д м и л а. Как это понять — «зацепил»?

О л е г. Критиковал-то он Константина Игнатьевича. А меня вроде для доказательства называл.