Юзеф Принцев - Всадник, скачущий впереди

К л е ц к о. Хотел — придет. Но ждать не будем. Давайте, слушаю…

А л е к с е й. Для начала о расценках.

К л е ц к о. Не ко мне.

А л е к с е й. А к кому же?

К л е ц к о. Как минимум в министерство.

А л е к с е й. Бросьте, Антон Степанович. Не маленькие!

С е р г е й. Заказ размещают, а расценок не знаем. Спрашиваю у мастера, говорит: «Сколько заработаешь, столько и получишь». А такие, как Лавриков, кумекают: выгодный заказ или нет. Не выгодный — отпихнутся!

К е ш а. Точно! А мы от мастера зависим. А ему как станку — нужна ласка, любовь и смазка!

А л е к с е й. Поаккуратней, Кеша.

К е ш а. Не так, что ли? А потребуешь расценки заранее — крик поднимают: «Шкурник, несознательный!» Я лично пока одно осознаю: у нас в цехе не государство зарплату платит, а мастер. Одним завысит расценки, другим — занизит!

К л е ц к о. Весь разговор о деньгах пойдет? Ты чему их учишь, Корзунов?

А л е к с е й. А что они особенного требуют? Элементарного порядка, точных расценок, внимания к своим деловым замечаниям.

К л е ц к о. Да уж… мимо рта ложки не пронесут!

А л е к с е й. А вы хотите, чтобы они ели и давились?

К е ш а. Вот-вот! А над нами бы стояли и приговаривали: «Ешь, миленький, апельсины, ешь! Мы про них только в книжках читали. Если бы не мы, не видать тебе этих апельсинов! Мы тебе всей своей жизнью эти апельсины заработали. Ты ешь, ешь, не отвлекайся!» И пошлю я вас с этими апельсинами знаете куда?

К л е ц к о. Догадываюсь. Только не так уж это смешно. Завод этот в лаптях строили, на мерзлой конине сидели.

С е р г е й. Ну и поставьте памятник этой кобыле!

Т к а ч е в (в дверях) . А это уже откровенное хамство. (Проходит к столу, садится.) Виделись сегодня, Антон Степанович?

К л е ц к о. Виделись… Вот ведь философия: вынь да положь, а меня не трожь! Ты им слова не скажи, а требовать — это они пожалуйста! Замши всякие, «Жигули», квартиры…

С е р г е й. Да вы сами за квартиру горло ближнему перервете! Будете в завкоме свое право на первоочередность доказывать. А потом в квартире этой деньги считать сядете: хватит на «Жигули» или добавлять надо из заначки. А чуть что: «Это все для вас, для детей, нам ничего не нужно». Все вам нужно!

В и к т о р (неожиданно) . И правильно. Невыгодно позволять мне мучиться в переполненном общественном транспорте, стоять в очередях за дефицитом, жить в коммунальной квартире.

Т к а ч е в. Кому невыгодно?

В и к т о р. Государству невыгодно. Избавьте меня от этого — я вдвое больше отдам.

Т к а ч е в. Вы мне — я вам? Как-то ты все на взаимовыгодные условия сворачиваешь.

В и к т о р. Никуда я не сворачиваю. Об этом в пятилетнем плане записано. А вы хотите, чтобы я сутками на заводе вертелся! Добейтесь оптимальной организации производства, двухсменной цикличной работы. Пожалуйста! Хоть трехсменной. И все равно: восемь часов отработал — остальные отдай.

К л е ц к о. Вона как! У тебя чирей на заду, а все кругом стоять должны?

В и к т о р. Ну, Антон Степанович… В таком тоне я разговаривать не умею и не хочу.

К л е ц к о (Ткачеву) . Слыхал?

Т к а ч е в. Да… Ужасная молодежь пошла. (Вынул из бумажника потертую газетную вырезку.) Ты послушай, что про них пишут. «Я утратил всякие надежды относительно будущего нашей страны, если сегодняшняя молодежь завтра возьмет в свои руки бразды правления, ибо эта молодежь невыносима, невыдержанна, просто ужасна».

К л е ц к о. Сильно! Это в центральной прессе?

Т к а ч е в. Гесиод. Семьсот двадцатый год до нашей эры! Дальше: «Наша молодежь дурно воспитана, насмехается над начальством и нисколько не уважает стариков».

К л е ц к о. Это-то сегодня написано?

Т к а ч е в. Сократ. 470—399 годы до нашей эры.

К л е ц к о. Далеко смотрел!

Т к а ч е в. А вот эта цитата обнаружена совсем недавно.

К л е ц к о. Ну-ну?!

Т к а ч е в. «Молодые люди злокозненны и нерадивы. Никогда они не будут походить на молодежь былых времен». Надпись на глиняном горшке, найденном среди развалин Вавилона. Возраст горшка — три тысячи лет! Ну как?

К л е ц к о. Упорные ребятишки… Сколько веков с ними борются.

Т к а ч е в. Вот именно… Ну, с горшками ладно… Что у вас с Лавриковым?

В и к т о р. Ухожу из бригады.

Т к а ч е в. Почему?

А л е к с е й. Мы решили работать на один наряд. Хозрасчетным методом.

Т к а ч е в. Так… (Виктору.) А тебя этот метод не устраивает?

В и к т о р. Против самого метода возражений нет.

Т к а ч е в. Люди не те?

В и к т о р. Работники, вы хотите сказать? Да. Я сдаю свои изделия без предъявления ОТК. Доверяют, как рабочему высокой квалификации. Поэтому и заказы получаю высшей сложности и по соответствующим расценкам. А теперь что же? Я буду мясо крутить, а они котлеты жарить?