Исидор Шток - Пьесы

Т е т я Н ю ш а. Василия.

А л е к с а н д р а. Здесь он?

Т е т я Н ю ш а. Вчера с директором вместе подкатил на черной «чайке». Я стою, цветы продаю. Увидел меня, узнал, остановился: «Ты ли, тетя Нюша?» Руку пожал, обрадовался. «Я, говорит, к тебе зайду, чайку попью из твоего самовара знаменитого. Помнишь, как раньше, когда наладчиком был?» Большой он теперь чин занимает, всем Севером заведует… Ты вот что, ежели некуда будет с ним деваться, ты ко мне приходи. Как в прежние годы. Приму.

А л е к с а н д р а. Спасибо.

Т е т я Н ю ш а. Будь здорова, Шурка, старуху не обижай…

Т е т я Н ю ш а уходит. Александра одна.

А л е к с а н д р а. Вернулся-таки. Приехал…

Темнота.

Спят м а т ь и д о ч ь. За окном светлеет. Александра застонала. Шура открыла глаза.

Ш у р а (тихонько) . Проснулась?

А л е к с а н д р а. Давно.

Ш у р а. И я давно. Не хотела тебя будить.

А л е к с а н д р а. А я тебя… Мне Женькин голос слышался. Будто поет он песню о Замоскворечье. Ну, ту, что он нам в письме прислал. Поет и сам себе на гитаре аккомпанирует.

Ш у р а. Очень скучаешь?

А л е к с а н д р а. Очень.

Ш у р а. И я очень. Сейчас немножко меньше. А первые три месяца, как он в армию уехал, места себе не находила.

А л е к с а н д р а. Не скоро еще приедет.

Ш у р а. Приедет же. Ты не опоздаешь?

А л е к с а н д р а. Нет. Пять минут на сборы. Десять — на завтрак. Три — до завода. Семь — и я на месте. У тебя сегодня последний экзамен?

Ш у р а. Сегодня.

А л е к с а н д р а. Если рано кончится, ты ко мне прибеги во время перерыва, расскажи…

Ш у р а. Ладно.

А л е к с а н д р а. Женьке надо все подробно написать, как мы за твои экзамены волновались, как о нем говорили… Посылку собрать. Печенья, конфет, он сладкое любит. Сигарет хороших.

Ш у р а. Надо ему письмо в стихах тоже написать, как он нам. Написать обо всех, обо всем. А у нас ничего нового, писать не о чем. Вот в Парке культуры сейчас немецкий цирк гастролирует — «Аэрос». Обезьяны скачут на лошадях, тигры, двенадцать слонов. Обязательно опишу.

А л е к с а н д р а. Ты ему об Игоре. Как он повадился к нам в дом ходить, о чем ты с ним разговариваешь.

Ш у р а (смутилась) . Глупости это, мама, ну зачем ты…

А л е к с а н д р а. А-а! Покраснела! Ну, пора вставать. Нечего залеживаться. Слышишь, зарядку передают. Начали!

Музыка утренней зарядки переходит в гул проходной. Будка, калитка, вахтер, многоголосый гул людей, идущих на завод:

— Доброе утречко!

— Мальчишка твой поправился?

— Как жизнь?

— В кино вечером пойдем?

— Давно не виделись: со вчерашнего.

— Я в тринадцатый цех перевожусь.

— Взносы в перерыве.

— У Маруськи Корольковой нынче свадьба.

— Александра Степановна, дело есть!

— Пожаров, забыл ты меня.

— Изоляционщицам-обмотчицам привет!

— Партбюро в перерыве, не опоздай.

— Говорят, сорок лет не было такой жары.

— Нашему цеху знамя не по праву досталось.

— Пропустите, пропустите, опаздываю…

Голос вахтера: «Предъявляйте пропуск в развернутом виде».

Х о р.

Разговоры, песня, музыка завода и громкий голос: «Игорь Веселов! Твой пропуск аннулирован. Недействителен».

Растерянный голос Игоря Веселова: «Как это?! Как это аннулирован?!»

Снова комната Васнецовых. На стенных часах 12. Солнце заливает комнату. У стола в горестной позе — Ш у р а.

Ш у р а (одна) . Провалилась. Не приняли. Что же делать-то? Женька?

Стук в дверь. Входит И г о р ь В е с е л о в. Очень расстроен.

И г о р ь. Мать дома?

Ш у р а. На заводе, как всегда.

И г о р ь. Говорили, что кончила она работать. Большим начальником ее, что ли, выдвигают. Фрезеровщицей не будет больше.

Ш у р а. Не слышала о таком варианте.

И г о р ь. Говорят.

Ш у р а. А вы не верьте.

Игорь снимает кепку и без приглашения садится.

И г о р ь. Не пустили на завод. «Игорь Веселов, ваш пропуск аннулирован». Ну что это, я тебя спрашиваю?

Ш у р а. Выражайте, пожалуйста, свои мысли по порядку, а то я плохо их улавливаю.

И г о р ь (с недоумением смотрит на нее) . Плохо улавливаешь? Позавчера после смены встретил друга, в армии мы с ним служили. «Пойдем ко мне, с женой познакомлю». А я один. Ни кола ни двора. В общежитии шумно. Естественно, пошел. Ну, там дали как следует. Потом гулять. В церкви «Всех скорбящих радость» на Ордынке служба. Музыка, два хора. Там тетю Нюшу встретили. К ней завалились. Сели в карты играть. Сперва в подкидного, потом в петуха, потом в мальчики… Шпилили до утра, а утром я заснул. Просыпаюсь днем. Никого. На часах четыре. Смена моя кончилась, а я не предупредил, а сегодня миллионный мотор должны выпускать. Иду на завод, думаю, не заметили. А мой пропуск аннулирован. Вот и весь рассказ.