Сергей Николаев - Комиссары

С а с к а в и й. Теперь поняла.

Входит Б у р о в.

Н и к о л а й. Вот и он.

Он и Актанай здороваются с Андреем.

Б у р о в (к Актанаю) . Надеюсь, все в порядке?

А к т а н а й. Все хорошо, Андрей Петрович. Просили передать вам привет.

Б у р о в. Спасибо! Так… Теперь вот что, Актанай… Тебя с нетерпением ждет народ. Надо поговорить с людьми, разъяснить им обстановку. Мы условились, что Саскавий запоет песню, и это будет сигналом: тогда все придут сюда. Затягивай, Саскавий. А Николай тем временем посты расставит.

Саскавий отходит в сторону и запевает песню. Актанай и Андрей читают листовку и о чем-то беседуют. Понемногу собираются б у р л а к и, кивают мимоходом Актанаю и рассаживаются на бревнах и на траве.

С а с к а в и й (поет) .

А к т а н а й. Здравствуйте, товарищи! Как живете?

А х м е т. Наша жизнь известная: багор да топор и в воде по сих пор! Ты как жив-здоров? Какие вести нам из Казани привез?

А к т а н а й. Друзья мои, товарищи! Я привез вам из города прежде всего большой салам от русских и татарских рабочих, от мастеровых. Они мужественно борются против своих хозяев, фабрикантов и заводчиков, которые наживаются на войне и выжимают соки из рабочего люда. Рабочие устраивают стачки и добиваются успеха. Они и вас призывают к тому же, просят поддержать их в борьбе, быть с ними заодно! Тогда можно надеяться на победу.

Г о л о с а.

— Правильно!

— Поддержим!

— Общее дело!

А х м е т. Ипташ Актанай, расскажи про войну.

Г о л о с а.

— Правильно! Правильно!

— Про войну расскажи!

— Как мы там японцев шапками закидали?..

А к т а н а й. Эх, товарищи… Шапками закидать — это, конечно, чепуха! Япония враг сильный и коварный. Плохо вооруженная и руководимая бездарными и продажными генералами, русская армия терпит одно поражение за другим. Крепость Порт-Артур сдали. В боях под Мукденом сложили свои головы восемьдесят девять тысяч рабочих и крестьян.

Ш а р п а т. Царю нашего брата не жалко.

А л е к с е й. Слыхать, новую мобилизацию объявить собираются…

Э п а н а й. Взять бы винтовки да против царя…

Ж е н с к и й г о л о с. Жизнь наша окаянная! Голодные, разутые, раздетые, кормильцев поубивали, нас штрафами да податями замучили…

Н и к о л а й (прибегает, прикладывает руки рупором ко рту) . Тише! Хозяин идет… Чораев Семен ведет его…

А л е к с е й. Сюда, что ли?

Н и к о л а й. А черт его знает! Нет… Сам куда-то в сторону подался, а Семен — сюда…

А к т а н а й. Сегодня работу закончили?

Г о л о с а. Кончили! Шабаш!

А к т а н а й. Пойте, пляшите… Понятно?

Н и к о л а й. А завтра в деревне «Ага-пайрем». Соберетесь вечером у качели.

А к т а н а й. Там и закончим наш разговор.

А л е к с е й. Беда только, что хозяйский пес, Семен, пронюхает и обязательно припрется…

А к т а н а й. А уж тут придется Саскавий взять его в работу и… (Жестом показывает, что Саскавий должна увести Семена в сторону.)

С а с к а в и й. Хорошо, Актанай! Я постараюсь… (Улыбнулась.)

А к т а н а й (кивает ей головой. Ко всем) . А сейчас отведем глаза этому лягавому. Пляшите, пойте!

Буров откуда-то достает гармонь. Начинаются песни, пляски… Приходит С е м е н, стоит и смотрит. К нему подходит Саскавий. Она говорит с ним о чем-то, улыбается ему, затем они вместе уходят.

Занавес.

У околицы возле дома Тоймета. Видны ворота. Недалеко от них — развесистые деревья. На толстых ветвях двух деревьев А л е к с е й и О л я н а устраивают качели: перекидывают и закрепляют веревки, проверяют, кладут и снимают доски для сиденья. На сцене много н а р о д у, все одеты по-праздничному, прогуливаются, шутят, смеются. Занавес поднимается под звуки песни молодежи: