Цезарь Солодарь - Тем, кто хочет знать

С т и в е н. Ой, Люда, недооцениваете вы дядюшек из Лэнгли — так у нас иногда называют сотрудников ЦРУ.

Л ю д м и л а. Поймите, родина мне верит так же, как я верю ей. Это не громкие слова. Если советский человек знает, что родина ему верит, никто, даже самый хитроумный дядюшка из Лэнгли, не создаст для него безвыходного положения. Никто. Нигде. Хоть за тридевять земель от родины… По-вашему, я вся в поэзии. Что ж, скажу вам словами нашей поэтессы: «Если б я не верила в Россию, то она не верила б в меня!»

С т и в е н. С каким воодушевлением произнесли вы эти строки! Даже еще больше похорошели.

Л ю д м и л а. Неужели еще больше? Стоило бы поглядеть в зеркало, да лень подниматься из кресла.

С т и в е н. А мужу вы тоже верите?

Л ю д м и л а. Верю.

С т и в е н. А он вам? Неужели так же безотчетно?

Л ю д м и л а. Не хочется продолжать разговор в таком тоне.

С т и в е н. Не сердитесь, Люда! Я совсем не хочу опошлять наш… действительно сердечный разговор. Но вы сейчас в Штатах без мужа. А у всех советских в крови такое подозрительное отношение к Западу… к западным соблазнам!

Л ю д м и л а. Не знаю, какие западные соблазны имеете в виду вы. Вот моя подруга — она тоже замужем — полюбила женатого человека. И не в соблазнительном раю Голливуда, а в обычном городке Молдавии. Причем поехала туда не прожигать жизнь, а в нелегкую археологическую экспедицию.

С т и в е н. Представляю, какие страшные кары обрушились на бедную женщину. Увлеклась женатым человеком — ужас!

Л ю д м и л а. Не увлеклась, а полюбила.

С т и в е н. Как же ее служебная карьера?

Л ю д м и л а. Представьте, сотрудники КГБ не допрашивали ее.

С т и в е н. Очевидно, вашу подругу соблазнил не иностранец.

Л ю д м и л а. Все варьируете слово «соблазн». Вам не по нутру слово «любовь»?

С т и в е н. Люда! Зачем вы так! Я говорю откровенно. На месте вашего мужа не отпускал бы такую жену в длительную поездку на Запад.

Л ю д м и л а. Хорошо, что вы не мой муж. Впрочем, на порнофильмы, например, меня и без его запрета не тянет.

С т и в е н. Напрасно отшучиваетесь. В таких женщин, как вы, настоящие мужчины влюбляются молниеносно. Очертя голову. Позабыв обо всем. А ведь это может вызвать ответные чувства даже в… словом, в любой женщине. Вдруг вы… (Нервно.) Что вы на меня так смотрите!

Л ю д м и л а (тихо, словно самой себе) . Ничего не осталось.

Стивен сбит с толку.

У нас в детской над кроваткой моего… покойного сына висят наши фотографии. Моя и ваша. Моя — такая, как здесь у вас. Вам — шестой год. На вас огромная ковбойская шляпа, вы озорно улыбаетесь. Мой Костик как-то сказал мне: «Мама, пусть к нам приедет этот маленький американец…» Гляжу на взрослого американца и хочу найти…

Быстро входит Ю д ж и н Э л л и к о т, в руках газета.

Э л л и к о т. Отдохнули, Люда? Через пятнадцать минут едем.

Л ю д м и л а. Через десять минут буду готова. (Уходит.)

Э л л и к о т (швыряет Стивену газету) . Твоя газета сразу испортила настроение. У гориллы Джексона появились приспешники в сенате. «Не продавайте, боже упаси, пшеницу русским!»

С т и в е н. Такое сообщение дала не одна моя газета.

Э л л и к о т. Мне от этого не легче. И всем соседям.

С т и в е н. Политическая обстановка. Надо проучить Москву.

Э л л и к о т. За Москву, сынок, не волнуйся. За свои деньги купит зерно у бразильцев, у аргентинцев, у кого угодно. А себя мы проучим. Опять урежем посевные площади. Не понимаю, за каким чертом из пшеницы Юджина Элликота опасно выпекать русский хлеб? Совестно глядеть Люде в глаза.

С т и в е н. Не затевай с ней об этом разговор… К ее чести, за четыре дня ни единым словом не коснулась политики. Такт!

Э л л и к о т (просветлел) . А сердце какое!

С т и в е н. Значит, покажем ей сейчас нашу реку.

Э л л и к о т. Ты чего загорелся? Тебя ведь ни в засуху, ни в разлив не заманишь на Грязнуху.

С т и в е н. Пойми, мне для репортажа интересна реакция советской женщины на все американское. Захотела бы Людмила в стриптиз, я бы с ней. Хочется на Канзас — пожалуйста!

Э л л и к о т. Что ж, об этом и в твою книгу можно.

С т и в е н. И наша гостья мне действительно симпатична.

Его слышит вошедшая Б а р б а р а.

Б а р б а р а. «Симпатична». Втрескался, как юнец. Па, наш противник прекрасного пола ни на шаг от Люды.

С т и в е н. Болтушка ты, прекрасный пол. (Шлепнув ее, уходит.)

Б а р б а р а. Заткнись, липовый женоненавистник!

Возвращается Л ю д м и л а с дорожной сумкой.

Л ю д м и л а. Готова, мистер Элликот.