Аркадий Марьин: Видимо-невидимо

Анна : Вы сказали, что сами играли в карты. И видимо очень увлекались. У нас куда-то подевался элемент случайности. Иногда у нас самих складывается такое впечатление, что мы действительно раскладываем какой-то загадочный пасьянс на троих.

Генрих : Не исключено… Я подозревал…

(Появляется медсестра. Вид озабоченный, нахмуренный. Знаками показывает главврачу, что хочет с ним выйти).

Гость : Запись идёт, а вы не играете.

Семён : Так как мы можем и с вами говорить, и торговаться. Либо-либо.

Анна : Действительно, давайте уже всё обсудим, а потом спокойно поиграем?

Семён : Давайте.

Генрих : Может и доктор к нам присоединится?

Гость : Нет, спасибо. Я, в некотором роде, при исполнении, на работе, на посту.

Медсестра : (Шёпотом за спиной главврача) Мне нужно с вами поговорить.

Семён : Ну, тогда просто смотрите.

Гость : Хорошо.

Главврач : (Медсестре) Хорошо, хорошо… Да, сейчас.

(Раздаётся раскат грома).

Семён : Ого, как шарахнуло!

Генрих : Виктор Семёнович, кажется, вас вызывают.

Гость : А вы шутник.

Семён : Да у нас тут все немного шутники.

Главврач : Мне действительно нужно ненадолго отлучиться. Переговорить кое с кем.

Анна : С нашей главной медсестрой? Идите, не бойтесь, ничего мы с вашим гостем не сделаем.

Главврач : Я на минуту, извините, Анатолий Петрович.

(Медсестра и главврач уходят).

Гость : Непогода что-то разыгралась. Небо вон как затянуло. Если к вечеру ливень пойдёт, придётся мне у вас заночевать.

Семён : В ливень на трассе опасно. Либо тащиться кое-как, либо на обочине мокнуть.

Анна : Моё слово. Сотню возьму.

Семён : Я тоже возьму… возьму сто сорок.

Генрих : Я пасс…

(За спинами игроков появляются три медбрата в белых халатах).

Анна : Посмотрим… Всё таки пиковый марьяж мой.

Семён : Лиха беда начало. Запишите, Генрих Модеувкович.

Гость : Кстати, а откуда такое отчество? Это получается, что ваш отец был Модеувк? Правильно я произнёс? Я не слышал о таком мужском имени.

Семён : Многие говорят, что не слышали до встречи с Генрихом Модеувковичем. Значит вы тоже ничего не знаете о его отце, заметной личности своего времени.

Анна : Да, вы верно произнесли, Модеувк. Но об этом может рассказать только сам Генрих Модеувкович. Все истории, связанные с его семьёй могут не однозначно сказаться на его психологическом состоянии. Вы понимаете, о чём я говорю?

Гость : Конечно. Беря во внимание ваш диагноз, вам противопоказаны резкие эмоциональные перепады.

Семён : Ну, так что, Гера, поведаешь про своего батю, пока у нас игра только в зачаточном состоянии? Один кон только разыграли.

Генрих : Я не знаю, как отнесётся к этому мой сын. И не сболтну ли я чего лишнего. Отец был человеком строгим. В принципе, я давно никому не рассказывал о своём отце. А человек он был хороший. Имя ему дал его отец, мой дед.

Семён : Да ну!?

Генрих : Это я вам точно говорю. Рассказ, вообще-то, нужно начинать именно с него. Нелёгкое было время послереволюционного становления молодого советского государства…

Семён : Анна, сдавайте пока ещё, за Геру.

(Медсестра в кабинете главврача. Заходит главврач).

Главврач : Вы видели, как полыхнуло?

Медсестра : Видела, Виктор Семёнович. Большая гроза идёт.

Главврач : Нужно будет проконтролировать, чтобы закрыли все окна и форточки. Со стихией шутки плохи.

Медсестра : Стихия не любит шуток. Это только на первый взгляд природа прекрасна и восхитительна. Но если повнимательней к ней приглядеться, как становится понятно, что она слепа и жестока.

Главврач : Я начал замечать в последнее время, как у вас, Зинаида Аркадьевна, всё ниже и ниже падает настроение. А мыслями вы начинаете понемногу улетать от нашего дома. Я прав?