Серж Брусов - Эклиптика

– То есть как, нет людей? – я переспрашиваю скорее для того, чтобы убедиться, что «услышал» всё верно.

– Видишь ли… – медленно начинает Призрак и вдруг прерывается.

Спустя несколько секунд ожидания я напоминаю о себе:

– Ну так что? – мой собеседник молчит. – Эй? Ты здесь?

Вокруг воцаряется тишина, нарушаемая лишь редкими порывами слабого ветра. Снова возвращается ощущение неловкого одиночества, которое было со мной до встречи с Призраком. Я обвожу взглядом Москву и еще раз смотрю вниз на стройплощадку. Внезапно мне становится очень страшно. Приступ тревоги и неясного беспокойства охватывает меня с такой силой, что кажется, будто бы я резко перестал дышать. В этот момент я вспоминаю, что дыхание у меня сейчас отсутствует как таковое, и несколько успокаиваюсь.

«Всё в порядке, – внушаю я сам себе, – всё в порядке, нет поводов для паники. В конце концов, я ведь изначально был в таком же положении; думал, что здесь кроме меня – вообще никого. Ничего экстраординарного не случилось».

Если не считать экстраординарным сам факт моего «висения» в воздухе рядом с верхушкой одного из высочайших зданий города. Мое внимание снова привлекает Москва-река. Предположение о том, что очень тихий низкий шум исходит от ее волн, оказывается верным – водная гладь не полностью затянута льдом. Лишь по краям, у бетонных берегов образовались небольшие белые полоски примерно в метр шириной. По центру русла течение лениво переминается, словно находясь в глубоком летаргическом сне. Никаких судов не видно ни на одном участке реки из тех, что доступны моему взору.

Вдруг возникает непреодолимое желание спуститься к самой воде и проверить, возможно ли в этом мире «нырнуть» вглубь. Учитывая вновь приобритенную способность «летать», иначе говоря, перемещаться в пространстве, не слишком обращая внимание на привычные законы физики, такая задача – погрузиться на дно реки – вовсе не представляется мне невыполнимой.

Я устремляю взгляд на мост, впоследствии, как мне помнится, названный Новоарбатским, и отправляюсь прямиком к нему, «пролетая» над декоративными башнями, венчающими углы жилых крыльев гостиницы. Движение вниз вызывает намного более острые ощущения, нежели «подъем» к шпилю. Стремительно приближающаяся земля служит поводом для легкого волнения, но чувство это не является неприятным. Оно слегка похоже на удовольствие от экстремальной езды по «американским горкам», правда, в десятки раз приглушеннее.

Спустя несколько секунд я оказываюсь на расстоянии в пару метров от водной глади. Плавное «торможение» позволяет мне постепенно опуститься практически на самую поверхность реки. Погружаться в воду «с лёту» почему-то не хочется, возникает подсознательное опасение, что можно разбиться. И хотя я отдаю себе отчет в том, что эти мысли – полный бред, ибо физическим телом я не обладаю, страх всё же берет свое.

Какое-то время я передвигаюсь над рекой по направлению течения, чувствуя себя при этом машиной, рассекающей по огороженному бетонными стенами набережных скоростному шоссе. Я ощущаю, что могу «лететь» быстрее, думая об этом в том же ключе, что и о «полете» вверх – нужно элементарно не брать в расчет какие-либо физические законы и характеристики. Возникает желание ускориться – нужно просто сделать это, без всяких внутренних «но» и «если». Мимо меня проносятся новые «сталинки», возведенные вдоль набережных, промышленные бараки заводов и фабрик, церкви и стены какого-то крупного монастыря (кажется, Новодевичьего), а также пока не тронутые и не «окультуренные» берега в районе Воробьевых гор. Сквозь раскидистые ветви голых деревьев проглядывает здание Университета. «Взлетать» к его верхушке желания не возникает. На противоположном берегу располагается недавно построенный стадион «Лужники». Местность вокруг спортивной арены являет собой пустырь с несколькими рядами молодых саженцев вдоль аллей, соединяющих строения спорткомплекса.

Я замечаю, что теперь вполне могу рассматривать объекты по сторонам и при этом двигаться вперед, не снижая скорости, чего раньше делать не удавалось. Чуть поразмыслив над улучшенными навыками передвижения, я пробую оторваться от земли и «полететь», не фиксируя обзор на условном пункте назначения. Подняться на несколько метров вверх теперь оказывается намного легче. Мне требуется всего две попытки против семи-восьми в первый раз. Оказавшись «в воздухе», я продолжаю намеченный ранее маршрут: перемещение точно по руслу реки, только теперь не в непосредственной близости от поверхности воды, а на высоте примерно трехэтажного дома.