Александра Флид - Шоу нашей жизни

Выбрав место почище и посуше, Нора толкнула его в плечо – хотя бы проверить, не умер ли он.

Эрик лежал на животе, и только одна половина лица была обращена к ней. Зеленый глаз открылся, и на видимой половине нарисовалось нечто вроде полуулыбки.

– Привет, милая.

От последнего слова ее тоже немного затошнило. Вот с чем ей придется иметь дело ближайшую пару лет? Нора сделала глубокий вдох и попыталась перевернуть его на спину. Для этого ей пришлось приложить все усилия – расслабленный и порыхлевший Эрик был страшно тяжелым.

– Встать сможешь? – спросила она, впрочем, не особо рассчитывая на ответ. – Ты заблевал весь пол, так что тебе все равно придется убраться отсюда.

– Что? – приподняв голову, невинно уточнил он.

Ей вдруг страшно захотелось дать ему кулаком прямо в лоб или попрыгать у него на животе. Выглядел бывший секс-символ, мягко говоря, отвратительно.

– Ничего, – сквозь зубы процедила она. – Поднимайся и топай в ванную, надо тебя отмыть. Ты воняешь как общественный туалет.

– Милая, – Эрик потянулся к ней, но она немедленно отскочила вверх и в сторону, отходя на безопасное расстояние. – Ты красивая.

Да уж, комплименты от торчка и пьяницы были нужны ей меньше всего.

– Спасибо, – глядя на него с неприкрытым отвращением, сказала она. – Убери от меня свои руки и попытайся хотя бы сесть.

Говорить ему о том, что в скором времени должен приехать его единственный сын, смысла не было. Нора с трудом перетащила Эрика на чистое место, и при этом его тело прочертило по полу дугу из рвотной жидкости. Уже на голом паркете, превозмогая тошноту и гадливость, она расстегнула на нем рубашку и спустила с него заляпанные джинсы, отметив про себя, что он хотя бы не описался – и на том спасибо. Первое знакомство с телом будущего супруга оказалось явно далеким от романтики. Грязную одежду она отнесла в ванную, на поиски которой пришлось потратить драгоценные пять минут, но зато оттуда она вернулась уже с ведром воды и мочалкой. И ей было совершенно наплевать, если это ведро использовалось для мытья пола – сейчас Эрик мог бы посоперничать даже с унитазом.

Она, как могла, отмыла его от грязи и прочих неприятных вещей, а потом переключилась на пол. Ползая на коленках и смывая с деревянного покрова скользкую жижу, Нора попутно прислушивалась к его дыханию. Остаться наедине с новеньким трупом ей вовсе не улыбалось.

Знал ли он о том, что утром должен был приехать Парис? Если знал, то почему так безобразно напился? Нора задавала себе эти вопросы, пока носилась вокруг него с ведрами, тряпками и мыльницами. Она не нашла дезинфицирующее средство для пола, и ей пришлось воспользоваться обычным стиральным порошком.

Ей страшно хотелось пнуть его или хотя бы сделать ему что-нибудь плохое, и если бы она оставила его голым и беззащитным прямо на полу, то этого было бы вполне достаточно, но вместо этого она отыскала тонкое одеяло и, перекатывая его с боку на бок, завернула в теплую ткань. Все-таки на дворе был конец ноября, и лежать вот так, в чем мать родила, да еще и на холодном полу было вредно даже очень пьяным людям. Она еще сомневалась, стоило ли положить ему под голову подушку, когда от парадных ворот раздался протяжный и очень громкий звонок. Не зная, как ответить из дома, она оставила этот бессознательный кокон лежать и выбежала во двор, на ходу оглядывая себя и выискивая следы чужих преступлений на своей одежде.

Ее встретила холеная женщина с обесцвеченной шевелюрой и укутанная в три средние зарплаты обычного человека. Она представилась Розой и забросила (почти буквально) щуплого парнишку лет двенадцати во двор. Все это время она презрительно морщила нос и разглядывала Нору через стекла своих пучеглазых солнечных очков, но так и не сподобилась спросить, кем является женщина, которой она всучила своего сына. Очевидно, сочла ее за новую прислугу – вид у Норы был примерно такой.

Ворота закрылись, и они с Парисом остались одни. Совсем одни, потому что спавший в коридоре своего особняка Эрик был точно не в счет.

Мальчик уставился на нее нечитаемым взглядом и засунул руки в карманы.

Нора понятия не имела, можно ли говорить с ним об Эрике и вообще, что сказать, если он спросит, куда делся его папочка. К ее облегчению мальчик не задавал никаких вопросов. Он послушно прошел за ней в ее пристройку и уселся на диване.

Его первые обращенные к ней слова сразу же вогнали ее в ступор.

– У тебя есть видеоигры? – глядя на нее отцовскими зелеными глазами, спросил он.