Александр Амфитеатров - Пять пьес

Княгиня!
С Малушей ты в ладу живешь ли?

Нет.
Когда же y славян свекровь с невесткой
Живут в ладу? Она мой злейший враг.

И князя ты к старухе отпускаешь?

Не мальчик князь, свою имеет волю.
И как я смею сыну запретить
С родной видаться матерью?

Над ним
Имеешь ты немного власти.

Кто же
Сильней меня?

Да хоть бы тот, кто мог
Из лап y смерти выхватить Мишату.

Добрыня?

Не один он. За спиной
Его стоить славянская дружина.
Колокола слыхала ты? Так вот
Такой же колокол – дружина князя,
А дядюшка Добрыня в нем язык:
Ударит он, и зареветь дружина
И князя оглушит, перепугает
И с толка зычным голосом собьет.

Они меня, как язву, ненавидят…
Пусть ненавидят, только бы боялись!

Ты видишь: не боятся.

Странно мне!
Недоброе творится что-то с князем…
То он в гостях, то судбищами занят,
То на охоту едет он, отказом
На просьбу мне ответил; между тем
По-прежнему ко мне и добр, и ласков.
Тут козни есть какие-то, но кто
Построил их? откуда дует ветер?
Мне не понять и не придумать!

Да?
А дело дня весеннего яснее.
Наскучила ты князю. Ищет он
Другой себе забавы.

Полно бредить!
Не променять ему ни на кого
Меня, мечом не дешево добытой
В честном бою.

Ты странно говоришь!
Другой, не я, подумал бы, пожалуй,
Что ты своей судьбой довольна…..

Я?!

Что ты спала и видела в девицах
Женою быть Владимира [18] По экз. др. ценз.: «Быть киевской княгинею». .

Ингульф!

Что Полоцк свой и старца Рогволода
Растоптанный насилием венец
Ты принесла приданым в честном браке
Любимому супругу своему;
Что ты забыла клятву правой мести
Великим нашим данную богам…
Да ты богов-то помнишь ли?

Кто право
Дал говорить тебе со мной так дерзко?

Любовь моя, во-первых; во-вторых,
Тобою неисполненная клятва,
В которой я товарищ и участник.
Ты долга незаплаченного гнет
Легко выносишь, думать позабыла
О тягости его, а мне горой
Он каменной на плечи навалился.
На Полоцком разгроме ты в меня
Могучий дух вселила – дух жестокий,
Бездействию враждебный, неустанно
Живого дела ищущий. Не слов,
Не замыслов он требует, а жертвы.
Довольно языком и головой
Трудились мы, – пора руками работать!

К чему спешить?

А ждать чего нам?
Время Святую месть, как вызревшую рожь,
Пожать с давно посеянного поля.
Не для того из Норики далекой
Пришел Ингульф, чтобы справлять пиры,
Соловушек-баянов слушать песни
И князю льстить!

Вернее лести нет
Оружия…

Тупится слишком скоро

Ты сама, княгиня,
Тому примером. Верь или не верь,
Но князь совсем от рук твоих отбился,
И быть тебе в опале неминучей –
Забытою, отвергнутой женой.

Опять о том же речи ты заводишь!
Что выведал? что знаешь? говори!

Богатырей спроси, каких красавиц
Надежа-князь ласкает y Малуши?

Что?!

Расспроси княжих богатырей.

Стой!. Слышала и поняла…

Не верю!..
Не может быть! не может быть! ты лжешь!

Не забывайся, женщина!

Клевещешь!
Обманщик ты, Ингульф!

Еще впервые
Такое слово слуха моего
Коснулось безнаказанно!