Иван Стаднюк - Сердце помнит. Плевелы зла. Ключи от неба. Горький хлеб истины. Рассказы, статьи

— Второй готов!

— Первый готов!

— Третий готов!

Самсонов на каждую команду резко поворачивает голову, довольно улыбается.

— …готов!

— …готов!

— В укрытие! — звонкоголосо командует Самсонов.

Мимо лейтенанта быстро пробегают солдаты-стартовики.

Огневая позиция опустела. Ракеты, лежащие на пусковых установках, кажутся мертвыми. Но это так кажется…

Стремительно убегает от них в укрытие лейтенант Самсонов.

— Включить дизели! — твердо командует в микрофон лейтенант Иван Кириллов.

Его лицо, еще взволнованное, — во весь экран.

— Включаю станцию! — снова звучит голос Кириллова.

Лейтенант поднимает вверх руку и нажимает на электронном шкафу кнопку.

Иван Кириллов — офицер наведения. В тесной кабине в настороженной полутьме замерли фигуры людей, сидящих у шкафов с аппаратурой — электронным мозгом ракет. В тусклом свете разноцветных лампочек узнается непривычно сосредоточенное лицо Семена Лагоды. Рядом с ним — Юрий Мигуль.

За спиной лейтенанта Кириллова стоят с часами в руках полковник Андреев и майор Оленин.

Перед Кирилловым светится экран локатора. На нем виднеется белая пульсирующая черточка — отметка цели.

Кириллов крутит внизу штурвалы, подводя перекрестие меток на экране к цели. Затем отдает от себя щелкнувшие штурвалы и энергично командует операторам:

— Взять цель!

Сосредоточенное лицо Семена Лаюды… Он проворно нажимает на кнопку, и тотчас перед ним высвечивается экран.

Ниже центра экрана белеет черточка. Семен ловко работает штурвалом, и белая черточка послушно плывет к центру экрана, к меткам.

— Есть цель! — докладывает Семен.

Кириллов кидает на него строгий взгляд, а затем нетерпеливо смотрит на Мигуля. Юрий суетливо вращает штурвал. Наконец докладывает:

— Есть цель!..

— Есть цель! — сообщает третий оператор.

На огневой позиции ожили ракеты. Они начинают подниматься вверх и в направлении цели, куда смотрит антенна локатора… Ракеты, грозно вздыбившись в небо, замерли…

В кабине наведения — напряженная тишина.

— Первая… — протяжно командует лейтенант Кириллов. Его рука тянется к черной кнопке, по ободку которой белеет грозная надпись: «Пуск».

— Отбой! — неожиданно раздается голос полковника Андреева. И после паузы: — Молодцы, товарищи ракетчики!

Полковой медпункт. Светлая комната с простынной перегородкой.

— Лагода Семен Иванович! Ефрейтор! — чеканит слова Семен, сидя на табурете. Он раздет по пояс. После паузы вкрадчиво спрашивает:

— Извините, а вас как зовут?

За столом сидит в белом халате Аня. Не поднимая головы, она отвечает:

— Аня… — И тут же поправляется: — Анна Павловна.

— Вы у нас новенькая?

— Да. Новенькая.

Семен с любопытством рассматривает врача, которая что-то бегло записывает в медицинскую книжку и не удостаивает его ни единым взглядом.

Семен хмурится от досады.

— На что жалуетесь? — спрашивает Аня.

— На сон! — обиженно отвечает Семен.

— Плохо спите? — только теперь Аня поднимает глаза — большие, опушенные длинными ресницами.

Семен не в силах оторвать восхищенного взгляда от красивого лица врача.

— Не можете уснуть? — повторяет вопрос Аня.

— Нет, проснуться не могу! — Семен опомнился. — По команде «Подъем!» хлопцы за ноги стаскивают с постели.

— Вылечим. — Аня снисходительно улыбается, обнажив блестяще-белые ровные зубы. — Могу выписать рецепт.

— Пожалуйста! — Семен с серьезным видом продолжает валять дурака. — Премного вам буду благодарен.

— Только с рецептом не в аптеку придется идти, а к старшине, — поясняет врач.

— К старшине? — удивляется Семен. — Что-то не слышал, чтобы у старшины лекарства водились.

— А наказания?! Или, как они у вас, взыскания! — Аня опять ослепляет его мягкой белозубой улыбкой. — Наряд за опоздание в строй — лучшее лекарство.

— Так наряди ж подрывают солдату здоровье! — с притворным недоумением восклицает Семен.

— Каким образом?

— Самым что ни на есть плохим, — с убеждением отвечает Семен, продолжая бесцеремонно рассматривать собеседницу. — У солдата после наряда беда с аппетитом… Зверский!.. Минимум двойной обед нужен.

— Это старо, — Аня обдает Семена дружелюбным взглядом и, отложив в сторону ручку, поднимается, выходит из-за стола — высокая, гибкая. Белый халат, надетый поверх платья, придает ей особую обаятельность, хотя и скрадывает стройную девичью фигуру.

Она заставляет Семена закинуть ногу на ногу, стучит по коленке миниатюрным молоточком. Затем ручкой молотка крест-накрест проводит по его обнаженной груди. Семен ежится от щекотки и по-прежнему не отрывает восхищенного взгляда от милого лица Ани.