Иван Стаднюк - Сердце помнит. Плевелы зла. Ключи от неба. Горький хлеб истины. Рассказы, статьи

Семен уверенно поворачивает рычаг: от цифры к цифре…

На кафедре, перед глазами лейтенанта Кириллова — световое табло. На нем столбиком расположены номера обучающих машин и рядками, под порядковыми цифрами, — лампочки. По мере того как солдаты отвечают на вопрос, лампочки вспыхивают. За ними внимательно наблюдает Кириллов.

— Кончили! — приказывает Кириллов, и щелчки машин утихают. — Неправильно ответили седьмой и девятнадцатый. — Кириллов переключает на кафедре тумблер, и вспыхивают световые табло по бокам классной доски.

За столами поднимаются Юрий Мигуль (у него машина под номером «7») и еще один солдат.

— Посмотрите хорошенько на схему, — приказывает им Кириллов.

Солдаты внимательно рассматривают схему.

— А теперь попробуйте исправить ошибки.

«Седьмой» и «девятнадцатый» щелкают переключателями. На табло вспыхивают лампочки…

— Правильно. Садитесь, — разрешает Кириллов. — А теперь второе задание: нарисовать схемы формирования развертки угла и формирования развертки дальности и проверить правильность схем при помощи обучающих машин.

Солдаты зашелестели тетрадями.

Начинает чертить на тетрадном листе Семен Лагода. У сидящего рядом с ним Юрия Мигуля сломался карандаш.

— Семен, ножик нужен, — просит Юра.

— Всем ножик нужен, — невозмутимо отвечает Лагода.

К разговору друзей прислушивается лейтенант Кириллов. До его слуха доносится:

— Карандаш сломался.

— У всех карандаш сломался.

— Ну дай ножик, починить нечем.

Лицо Кириллова преображается. Застывшие глаза смотрят так, будто лейтенант глотнул горячительного и задохнулся.

А между тем доносятся слова Семена:

— У всех починить нечем… Ножик забыл в тумбочке. На карандаш.

«Рыбачок!» — шепчет про себя Кириллов и зажимает рот рукой, чтоб восклицанием не выдать своего удивления. Перед его мысленным взором рисуется полузабытая картина: озеро, в лодке сидит паренек и удит рыбу, а он, Кириллов, стоит на берегу и просит лодку. И будто слышит ответы рыбачка: «Всем лодка нужна»… «Всем лилии нужны»… «Ко всем девушки приезжают».

«Точно. Рыбачок», — говорит сам себе Кириллов и не отрывает напряженного взгляда от Семена, который, ничего не подозревая, чертит в тетради схему.

Юрии Мигуль затачивает на коробке спичек грифель карандаша. Он бросает случайный взгляд за окно, мгновение с любопытством продолжает смотреть туда, затем тихо, но так, чтоб услышали многие, шепчет Семену:

— Равнение налево!

Солдаты, следуя команде, одновременно поворачивают головы к окнам…

За окнами по асфальтированной дорожке идут Аня и лейтенант Маюков.

— Не отвлекаться, — деревянным голосом делает замечание Кириллов и сам бросает взгляд за окно.

Солдаты с хитрыми улыбками наблюдают за Кирилловым. Вид у него совершенно ошалелый. Лейтенант делает шаг к окну, встряхивает головой, будто пытается прогнать видение, и не отрывает растерянного, недоумевающею взгляда от Ани.

— Продолжать занятия самостоятельно, — приказывает Кириллов и кидается к дверям.

Но как только захлопнулась за лейтенантом дверь, солдаты, гремя стульями, устремляются к окнам.

Лейтенант Кириллов не замечает, что к стеклам окон, мимо которых он пробегает, прильнули хитро улыбающиеся лица солдат. Он напряженно смотрит вперед…

Идут, о чем то разговаривая, Маюков и Аня.

Кириллов вот-вот настигнет их. И вдруг раздается пронзительный рев сирены. Кириллов будто спотыкается и останавливается: тревога!

Резко поворачивается и изо всех сил бежит назад.

Стремительно выбегают из учебного корпуса солдаты…

Гудит земля под солдатскими сапогами. Ракетчики мчатся в направлении огневых позиций. Напряженные лица Семена Лагоды, Юрпя Мигуля, старшины Прокатилова.

Бегут, сурово сдвинув брови, офицеры — Кириллов, Самсонов, Оленин…

Вместе со всеми стремительно несется камера. Мелькают здания военного городка, видны встревоженные лица женщин и детей в окнах офицерских квартир, мелькают деревья.

А сирена не утихает…

— Готовность номер один! — звучит над стартовой позицией команда, переданная по внутренней связи.

— Готовность номер один! — будто с радостью, лихо вторит командир стартового взвода лейтенант Самсонов. Он любуется собой и слаженной работой стартовых расчетов.

А солдаты-стартовики знают свое дело. Мгновенно снимают с ракет брезентовые чехлы и «колдуют» у механизмов. Тут же слышатся четкие, отрывистые доклады: