Никита Шамин - Колыбель

Три стражницы Шиль вышли из челнока первыми. Следом по трапу спустились Маатэль и Аксель, за которыми последовали еще три стражницы.

– Не слишком ли много охраны? – спросила Маатэль.

– Осторожность никогда не бывает лишней. Пойдемте, нас ждут.

Вместе с Томэлем они пошли к отдельному корпусу комплекса, где располагался центр управления полетом.

Большая комната, сооруженная по типу аудитории, была заполнена людьми: операторами связи, хронометражистами, навигаторами, инженерами и техниками. Все сидели на своих местах, но кому-то пришлось стоять из-за банального отсутствия свободных кресел. Томэль провел семью к высокому ложу чуть дальше от входа, которое подготовили специально для членов семьи Визора. Габриэль уже занял свое место и смотрел в панорамное окно гигантского размера, выходившее на стартовую площадку.

Подойдя, Маатэль поклонилась Визору, а Аксель, продолжая придерживаться своих взглядов, лишь быстро и едва заметно кивнул.

– Рад видеть вас, – спокойно и приветливо сказал им Габриэль. – Как вам здесь, впечатляет?

– Еще как! – ответил ему Аксель, садясь сзади. – Сколько же вы потратили на все это?

– Спроси отца, он тут главный инвестор.

– Тебе лучше не знать, – засмеялся Томэль.

Маатэль смотрела на средние ряды и видела, как среди них бегал Кобэн, обходя каждого оператора и давая указания. Затем он спустился к первым рядам аудитории, одернул свое пальто, чтобы положить руки на пояс, и внимательно осмотрел зал снизу вверх. Оценив ситуацию и быстро сообразив, что еще нужно проверить и подготовить, он раздал указания прямо оттуда, для ускорения процесса. Голоса старику хватало, чтобы докричаться до самых верхов и дирижировать командой специалистов, разбросанных по всей аудитории, как огромным оркестром.

– Это руководитель проекта? – поинтересовалась Маатэль, глядя на Кобэна.

– Да, это он, – сказал Томэль, поднявшись со своего места. – Я отлучусь ненадолго. Нужно перекинуться с геттай парой слов.

Он спустился вниз трибуны и, едва сумев обратить на себя внимание Кобэна, шепотом спросил:

– Так каков план полета?

– Через двадцать минут после взлета «Колдун» выйдет на орбиту «Молота». Перед этим мы произведем подключение Системы.

– Вы оставите какой-то канал связи с кораблем?

– Да. Нисаа будет слышать только мои указания и только в скафандре. Записи и перевода на основной канал связи не будет.

– Кто-то еще знает об этом? Связисты?

– Нет. Все до единого будут думать, что потеряли сигнал из-за непредвиденной неисправности, – сказав это, он посмотрел на семью Томэля и Габриэля, сидящую в ложе. – Подыграйте им, сделайте вид, что тоже взволнованы.

Кобэн снова занялся своими делами, а Томэль задумчиво и молчаливо вернулся в ложу.

– А это правда, что корабль пилотирует его дочь? – спросил отца Аксель.

– Так и есть. А что?

– Она летчик?

– Нет. Нисаа ученый, – сказал Томэль, устраиваясь поудобнее на своем месте. – Она работала с отцом в лаборатории и участвовала в проектировании двигателя.

– Тогда почему она летит? Не легче ли было отправить военного летчика, подготовленного к перегрузкам и имеющего практический опыт пилотирования?

– На то есть свои причины. Геттай Гваала согласился заниматься проектом только при условии, что пилотом будет Нисаа.

– И вы пошли на уступки?! – удивился Аксель.

– Иногда приходится. Геттай Гваала – уважаемый ученый, и если он считает, что так будет лучше, то я ему доверяю. Я не сомневаюсь в успехе миссии.

Вдалеке раздалось несколько громких хлопков в ладони.

– Внимание всем! – попросил Кобэн. – Мы все много работали. Каждый из нас провел этот год вдали от семьи, близких и друзей. Это было нелегко. Но каждый из нас знал, на что идет, знал конечную цель. Мы сплотились – не только ради того, чтобы дать начало новой цифровой эре, но и сделать первый шаг за пределы родной планеты, чтобы народ Тарреда процветал и дальше. Мы все разные, но смогли объединиться на все время пребывания здесь. Если хотите, называйте это семьей, ибо я уверен, многие действительно считают, что мы стали друг для друга родными. Я поддерживаю это и благодарен вам за работу. Спасибо!

Речь Кобэна приняли громким овациями.

– А теперь давайте поможем члену нашей семьи шагнуть в космические просторы!

Стекла панорамного окна затемнились, в комнате зажегся искусственный свет. На окне, как на гигантском экране, появилась голографическая карта Тарреда и несколько мониторов, транслирующих изображение с воздушных камер над кораблем.