Александр Быкадоров - Закат Луны

– Лежи так, – сказал второй, – авось не помрёшь…

После чего оба неизвестных бойца удалились в сторону.

Связанный смог немного приподнять голову и посмотреть в сторону связавших его бойцов. Фургон был вскрыт, от него в сторону тянулась небольшая цепочка людей. Каждый из них был одет кто во что горазд: кто-то был весь в чёрном, кто-то был одет в камуфляж Земных Вооружённых сил, кто-то просто одел спортивный костюм. Обувь тоже разнилась – от белых кроссовых туфель до массивных пилотских берц, единственное, что их объединяло – это чёрные балаклавы на головах и автоматы за спинами. По цепочке в сторону передавались мешки с документами, извлекаемые из фургона, и последний из нападавших бросал их на большую кучу, где уже полыхал костёр из вынутых мешков. А вокруг костра ходил поджигатель с самодельным огнемётом, собранным из ранцевого опрыскивателя и пьезоэлементов от зажигалки. Каждый новый мешок, попадавший в эту огненную кучу, этот поджигатель тут же обдавал огнём из своего смертоносного устройства. Помимо балаклавы и тёмно-синего спортивного костюма на нём были надеты чёрные круглые очки, что придавало ему устрашающий стимпанковый 10 10 Стимпа́нк (или паропа́нк ) (от англ. steampunk) – направление научной фантастики, моделирующее цивилизацию, в совершенстве освоившую механику и технологии паровых машин. вид, а на голову он водрузил облезлую мексиканскую шляпу, что добавляло его образу гротеска и безумного смертоносного шарма. Шляпа эта, на самом деле была им найдена прямо здесь, у дороги, но именно она на всю жизнь врезалась в память несчастного азурца, ставшего свидетелем игры этого сумасшедшего пиромана. Пляска с огнём для него была весела, водитель грузовика отчётливо слышал, как каждый пуск огненной струи вызывал у поджигателя смех. Затем, когда весь фургон был выпотрошен, и последний мешок был отправлен в кучу, поджигатель выпустил оставшееся содержимое своего ранца в костёр, а потом, подняв распылитель двумя руками, с громким смехом потряс его над своей головой.

Затем вся банда нападавших скрылась в лесу, и лишь поджигатель напоследок подошёл к фургону, достал из кармана баллончик с краской и написал на азурском слово «Возмездие», после чего надел свою шляпу на водителя и вслед за всей группой скрылся в лесу.

Внезапность, и, главное, наглость акции, проведённой сопротивлением, вызвал по всему Азуру шок. Азур почему-то не совершенно не ожидал от землян намерений отстаивать свою участь. А в народе Джон, проведя свою первую атаку в лесах Карелии, получил латинизированное прозвище «Карельски», которая впоследствии стала его подпольной кличкой.

Шло время, движение ширилось. Джон приобрёл много соратников, нужных и полезных людей, но самым главным знакомством он считал знакомство с Яном Погорельским. Один из однокашников «шепнул» ему, что-де есть в одном из интернатов сын генерала Погорельского, но не просто сын, как все сыновья обычных людей, а человек, обладающий сверхъестественными способностями. Это было, когда Погорельскому только-только исполнилось четырнадцать лет. Карельски велел наблюдать за ним, и в течение двух лет он непрерывно получал информацию об этом человеке. Карельски знал о Яне всё: чем живёт, чем интересуется по жизни, но самым главным он считал сочетание двух качеств: ненависть к оккупантам и экстрасенсорные способности. И, когда Яну исполнилось шестнадцать лет, его пригласили в сопротивление. И Джон не прогадал.

Грузовой корабль «Спектр» держал курс на планету Тац. Он двигался почти сутки, и ещё примерно столько же ему оставалось до конца пути. Редко, когда экипажу, состоящему из одних землян, удавалось добиться разрешения для вылета. Карельски вышел из ситуации, подделав документы землян. Даже выдавая разрешающую отметку о вылете с планеты, СБА не допускала нахождения в одном пассажирском салоне более половины землян, а в каждом экипаже вылетающего корабля – более одного землянина в группе из семи человек.

Карельски вошёл в каюту Яна. Тот лежал на диване и смотрел в потолок. Затем он поднялся и сел по-турецки, глубоко и громко дыша. Его взгляд был тяжелым, и даже каким-то глуповатым, что было ему не свойственно. Он протянул руку, и из кармана Джона выскочила бутылка с водой, ловко прыгнув в руку Погорельского.

– У тебя, что, похмелье? – не без доли ехидства спросил Карельски. Джон знал, что Погорельский не употреблял алкоголь. Никогда. Вообще любое употребления «бытовых» наркотиков, алкоголя или табака, вызывало у СБА приступ яростного гнева и последующую высылку на производственную планету. О каких-либо способах «утяжеления» веществ говорить даже не приходилось. Но Ян не притрагивался к ним по собственным убеждениям.