Алекс Равенсо - Тёмный мёд. Сборник произведений

Васкес с ребятами задерживались. Полтора часа – не срок, можно и подождать, думал Сергей. Вот только бы не случилось чего.

– Ты же и сам боишься, – сказал Альварес. – У тебя в глазах страх, Серхио.

– Вон они, – вместо ответа Сергей показал рукой на горизонт. – Две машины, как и обещали.

И не страх это, подумал он. Хреновые из вас, мексиканцев, психологи. Стрелки хорошие, а психологи дерьмовые. Да и страна у вас дерьмовая, Альварес, вот так и знай.

Он сел на место водителя, завел двигатель и крикнул мексиканцу:

– Прыгай! Мы их встретим у старого колодца!

Альварес закинул автомат на заднее сидение, плюхнулся вперед, Сергей вдавил газ в пол, и машина понеслась по раскаленному песку навстречу двум другим, уже невидимым за барханами.

Ночь выдалась на редкость холодной, свежий ветерок пробирался под одежду и неприятно щекотал тело. Они остановились в полукилометре от города: две машины подальше и одна впереди, прямо посреди разбитой дороги. Васкес отхлебнул из горлышка виски, вытер рот рукавом и передал бутылку Сергею.

– Ты должен вернуться к машинам, Серхио, – убеждал он. – Тебя могут просто узнать и тогда все сорвется.

– Плевать, – коротко и зло бросил Сергей. – Он – последний, я его все равно возьму.

– Не возьмешь, клянусь Святой Девой, не возьмешь. Он заляжет на дно, он уедет из страны, он наймет асесинос. И тогда будет совсем плохо, Серхио.

– Хуже уже не будет, Васкес. Хуже было тогда.

Васкес замолчал. Смотрел невидящим взглядом в темноту и молчал. Потом, словно вспомнив, сказал:

– Нужно будет к Рамиресу сходить.

– Да, – согласился Сергей. – Цветы поставить. И доктора Сантоса навестить, что меня шил.

Плохо, что не получилось Рамиреса с донной Аделитой рядом положить, думал Сергей. Далеко теперь они друг от друга, в двух разных концах, да и Сантос тоже далеко, вообще на другом кладбище. Но сходить нужно, попрощаться.

– Вот закончим и сходим, – сказал он. – И не стыдно будет идти, если закончим.

– Правильно, – кивнул Васкес. – Вот и сходим. А сейчас иди, не стой тут. Сядь в машину, оттуда все видно.

– Ты все сделаешь правильно, – сказал Сергей, повернулся, и неохотно побрел к далеким силуэтам грузовичков.

Альварес снова нетерпеливо ходил туда-сюда, бормоча под нос ругательства, двое ребят сидели в машинах, а остальных не было видно – скорее всего, они были на позициях, указанных Васкесом. Сергей был не против того, что Васкес взял организацию дела на себя, хотя сам бы все сделал проще. Может не так хорошо, как Васкес, но быстрее и проще, убирать это дерьмо по одному Сергей уж точно бы не стал. В тот вечер их тоже много было, может даже слишком много, и, возможно, он бы не справился с ними. Да и не того он тогда хотел, не их смерти искал, он ждал своей пули, той, что поставит точку и унесет его в последний танец. И если бы не ребята, возможно так оно и было бы, и тот танец стал бы последним.

Голубая прохлада убаюкивала, качая его на волнах, поглаживая тело пузырьками воздуха и медленно утягивая вниз. Сергей раскинул руки в стороны, едва касаясь пальцами лучей солнца, пробивающихся сквозь толщу воды, потом вытянул правую вперед и дотронулся тыльной стороной ладони до щеки Донсии.

– Ты тут, чикита, – сказал он. – Ты всегда тут.

Донсия не ответила, она смотрела своими огромными черными глазами сквозь толщу воды, и в них не было той глубины, в которой Сергей тонул столько раз. Она улыбалась и смотрела на него, а в глазах ее была бесконечная пустота космоса. Тьма и бесконечность, думал он, как в небе, только в небе есть звезды. А у тебя в глазах их уже нет, чикита, там пусто и холодно.

– Не видно ни черта, – сказал Альварес, остановившись возле машины, и Сергей проснулся. – Мать его долбаная ночь. Вроде началось.

По дороге приближалась машина, лучи фар выхватывали из тьмы далекую фигуру Васкеса, потом она остановилась совсем рядом с ним и фары погасли. Несколько долгих минут ничего не происходило, затем фары снова зажглись, раздалось несколько выстрелов, машина развернулась и унеслась вдаль.

– Твою мать, – выругался Сергей. – Что-то пошло не так, ребята!

Подбежал к грузовичку, прыгнул в кузов и крикнул:

– Поехали, Альварес!

Шины вырвали куски травы и отбросили их далеко назад, машина помчалась к одинокому темному силуэту посреди дороги, а Сергей думал о том, что второй раз не сможет принять смерть Васкеса. Одно дело прийти на похороны, принести венки и стоять около могилы. И совсем другое – знать, что человек, с которым ты говорил несколько минут назад, уже ничего тебе не скажет. Нельзя так снова, думал он. Пусть это будет в другой раз, но только не так, не сейчас и не сегодня.