Виктория Вайс - Недетское кино. Трилогия

– Всё – это конец! – срывающемся голосом произнес он в трубку, ответив на звонок Димы.

– Что еще случилось?

– Квартиру взломали… Украли фильм… Украли всё… Кассеты, диски… Нет Ленкиных документов…

– Господи, этот придурок вообще что ли с ума сошел?

– Ты узнал, как его найти?

– Нет, – после небольшой паузы ответил Дима, – никто ничего не хочет говорить. Боятся, наверное.

– В общем ты как хочешь, а я иду в полицию, – решительно сказал Андрей.

– Наверное ты прав, – обреченно ответил Дима.

– Подожди не отключайся, кто-то звонит в дверь, – настороженно сказал Андрей.

Он бесшумно прошел по коридору, посмотрел в глазок и от увиденного чуть не лишился чувств. По ту сторону двери стояла Ленкина мама. К такому повороту событий Андрей был не готов. Он сполз по стене, и усевшись на корточки, обхватил голову руками. Затаится и сделать вид, что никого нет дома, было бы глупостью, ведь в квартире горит свет и сто процентов она слышала, его голос. Как ей объяснить бардак? И как объяснить отсутствие дочери? Звонок продолжал настойчиво дребезжать, не открыть было бы абсолютной глупостью.

– Добрый вечер, Светлана Владимировна, – максимально спокойно произнес Андрей, и изобразил на лице нечто, похожее на улыбку.

– Ты мне тут не улыбайся, – строго и одновременно с этим настороженно ответила теща, прикрыв за собой дверь, – я же чувствую, что-то случилось. Где Лена?!

– В общем… Я даже не знаю, что сказать…

– Не жуй сопли! Рассказывай все как есть! – грубо сказала Светлана Владимировна, разглядывая следы недавнего погрома. – Что это такое? Почему все разбросано?

– Нас сегодня ограбили…

– Не с этого ты начинаешь, – перебила его теща, – где Лена?

– Я не нашел ее… На работе ее не было… Домой не пришла… Я не знаю где она… Телефон не отвечает…

– Где полиция? Быстро звони! – сорвалась на крик Светлана Владимировна.

Через минут тридцать прибыл наряд. Следователи равнодушно осмотрели квартиру, после чего начали на кухне допрашивать Андрея. Выслушав несколько вопросов, он вдруг понял, что сам виноват в ограблении и что, вполне возможно, что сам его организовал и теперь хочет свалить это гнилое дело на доблестные правоохранительные органы, у которых дел невпроворот и совершенно нет времени отвлекаться на всякие глупости.

– Какие же это глупости, – попытался возмутиться Андрей, – у меня пропал весь отснятый материал…

– Что за материал? – поинтересовался старший лейтенант.

– Я фильм монтировал дома… Все что было снято украли…

– Что еще за фильм? – не унимался следователь.

– Обычный фильм… Документальный… Снимали в Венгрии, – соврал Андрей.

– Что еще похитили?

– Документы жены…

– Ну и зачем им документы вашей жены?

– Откуда я знаю. Я же вам в самом начале сказал, что жена пропала. Она не выходит на связь, не была на работе, не пришла домой.

– Молодой человек, – прервал Андрея полицейский, – Я же вам сказал, что это не в нашей компетенции. Что значит пропала? Может быть она у подруги чай пьет или у любовника решила остаться. Телефон разрядился. А вы тут панику развели.

– Я везде был, всем звонил. Ее нигде нет. И с утра она ни с кем не разговаривала и ни у кого не появлялась. Так что нам делать?

– Нужно подождать минимум 48 часов, а потом писать заявление о пропаже, – следователь захлопнул папку, – приходите завтра, закончим допрос и решим что делать с вашей женой

Андрей чувствовал себя зажатым между двух огней. Поэтому не мог рассказать всей правды, понимая, что может после этого случиться с ним и с Леной. Правда автоматически превращалась в смертный приговор, но другого выхода он не видел. Уже в дверях Андрей схватил одного из следователей за рукав и спросил:

– А если я знаю, кто похитил Лену?

Несколько часов, пока он насиловал Лену, пролетели для Иваныча незаметно. И сейчас, развалившись в кожаном кресле, он ощущал себя полностью удовлетворенным. Не было у него ни сострадания, ни жалости, ни угрызений совести. Он был уверен, что все сделал правильно и с точки зрения бизнеса, и с точки зрения понятий. А то что отодрал девку, так это нормально, ей еще и не такое предстоит, да и кто узнает, ведь она вякать не станет, пожалеет своего лоха и мамашу. Ну и, конечно же, будет что вспомнить. Уж позабавился он с этой киской по полной программе. Что-то она там затихла, забеспокоился Иваныч, и бросил взгляд в сторону дивана, где свернувшись калачиком лежала Лена.