Федор Достоевский - Отморозок Чан. Книга первая

Я снова стал осматривать стену. Оттащил один лист металла, потом второй, третий… вот он родимый! Сука, ни хуя себе, он реально узкий. Ходить там явно не получится. Ясно почему на Достоевскую никто не ходит.

В самом нижнем правом углу завала, была дыра, размером метр на метр. Ебаная жизнь. Придется ползти.

Ну что ж, делать нехуя. Я снял фонарик, взял его в руку, встал на четвереньки и заполз в тоннель.

Сука, тут нихуя ни метр на метр. Ползти пришлось лежа, выставив локти перед собой. Фонарик переместился в рот. Выгляжу я, наверное, как полный уебок.

Охуенный тоннель. Хер с ним, что ребятам стало впадлу рыть его в полный рост, но блядь, стены и потолок никак не укреплены. От обвала этот тоннель защищает только… Да нихуя его не защишает от обвала. Ебаный рот, нахуя я об этом думаю? Мое очко сжалось до размеров микрона. Холодный пот застилает глаза. Я сучу руками и ногами почти как тот пидор, которому я воткнул нож в затылок. Скорее бы кончился этот блядский тоннель. Только бы он блядь не обвалился. Сука, а если он завален впереди? Как я отсюда раком выползу? Похуй, как-нибудь выползу.

Неожиданно где-то в глубине тоннеля послышалось сиплое, утробное хрипение.

Что это блядь за хуйня такая? Сука. Нет, только не сейчас. Ну пожалуйста. Ну бляяяядь…

Хрипение повторилось снова, уже ближе, и неожиданно переросло в душераздирающий высокий вопль, приближающийся ко мне со страшной скоростью.

– Еб твою нахуй мать! – заорал я, резко убирая руку под себя, в надежде успеть достать пистолет.

В этот момент в свет фонаря ворвалась неебово жуткая хуйня.

Хуй его знает, что это за поебень такая. Ебло вроде человеческое, а вроде и нет. Словно разорвано по вертикали, а внутри хуй знает что. Слизь какая-то и… глаза. Огромные. Кожа мертветски синяя. Оно заполнило собой весь тоннель передо мной. Вытянуло ко мне свои руки. Руки почти человеческие, если не считать того что нихуя в них человеческого нет. Бля, если бы осьминог трахнул человека именно с такими руками родился бы их ребенок. Хотя нет, надо чтобы человека еще и паук перед этим трахнул. Сука, что за мразь-то такая?

Я стал отбивать свободной рукой его руки… или щупальца… короче хуйню, которую он ко мне протягивал, хер знает с какой целью.

В это время я наконец смог справится со своей кобурой, вынул ствол, направил на эту неведомую хуйню и начал судорожно жать на спусковой крючок. Я так торопился захуячить это чудовище, что выстрелы моего пистолета были похожи на автоматную очередь. Брызги крови с силой ударили меня в глаза. Я зажмурился. Затем попытался проморгаться. Ни хуя не вижу…

Я ослеп! Сука, я ослеп! Темнота. Вокруг меня темнота! Только блядь ни это. Только блядь не сейчас. Я, ослепший, заперт в узком тоннеле с неведомой мразью. Ну пиздец…

Что это? Свет! Блядь, да я просто фанарик выплюнул. Быстро подняв и стрехнув с него какие-то слизкие ошметки, я направил его на своего нового охуенно красивого друга.

Почти нихуя не видно из-за пороховых газов. Дышать нечем. В ушах звенит так, словно рядом со мной взорвалась ядерная бомба.

Наконец дым немного рассеялся, и я смог разглядеть его. Сдох. Кажется, этот пидор сдох. На всякий случай я поменял магазин в пистолете. Это последний. Я протянул руку и потрогал неведомую тварь. Теплая. Как узнать живая она или просто спит? Спит? Нихуя себе. Охуенное время чтобы вздремнуть. Я имел в виду, может она в отключке. Типа сознание потеряла. Надо попробовать нащупать пульс.

Когда мне наконец наскучило облапывать эту слизкую хуету, я признал, что неспособен понять, нет у нее пульса или же я просто не знаю, где его можно прощупать.

Ладно, пока что будем считать, что хуйня сдохла. Что делать дальше? Надо вытащить этого пидора отсюда, ублюдок загородил мне проход. Хер с ним, сначала вылезу назад, отдышусь немного, а потом залезу и выволоку его.

Я начал сдавать назад, на всякий случай выставив перед собой пистолет – мало ли, этот плод любви человека с пауком и осьминогом очнется.

Внезапно я уперся во что-то ногами. Я чуть не высрал сердце. Его друг пришел на крики товарища, чтобы помочь меня захуярить… Но почти в тот же миг я понял, что это не так. Там явно было что-то твердое, а эта хуйня мягкая и слизкая, как говно облученного. Мои ноги словно уперлись в стену. Блядь. Это завал. Тоннель завалило. Видимо я не услышал этого, из-за выстрелов и этого ебучего звона в ушах. Ну заебись.

Я еще несколько раз полягался ногами как олень. Хотя почему как, я и есть ебаный Олень. Угораздило меня блядь позариться на обосранную снарягу того обосранного сталкера.