Александр Образцов - Последние Советы. Прощай, ХХ век! (сборник)

Входит Женя.

Женя. Ну как, папа?

Толоконников. Что?

Женя. Как себя чувствуешь?

Толоконников. Что вы ко мне цепляетесь, как будто я при последнем издыхании? Ну инфаркт, а может, и не инфаркт. С такой вот заботой и здоровый больным станет.

Женя. Но я действительно волнуюсь. Извини, я больше спрашивать не буду.

Толоконников. И не спрашивай. Вот когда поцелуешь в лоб, а он холодный, тогда и волнуйся.

Мстислав Романович. Ты железный человек, Петр.

Толоконников. Я смерти не боюсь. Но говорить о ней и думать не желаю… Не желаю! Это все равно что про спутники Марса говорить. Был ты там? Не был. И там не был. И нечего… нечего!

Звонок. Женя открывает. Входит Горюхин.

Горюхин. Вы – Женя? Здравствуйте.

Женя. Здравствуйте.

Горюхин. Я к Петру Ивановичу.

Женя. Проходите.

Горюхин входит в комнату, Женя – на кухню.

Горюхин. Здравствуйте, Петр Иванович.

Толоконников. А-а! Входи. Садись. Ну, доложи, что там без меня наколбасили.

Горюхин. Да ничего особенного не наколбасили. Не успели, наверное.

Толоконников. А где ты так загорел?

Горюхин. В Астрахани.

Толоконников. В командировке? Смотри.

Горюхин. Отпуск догуливал.

Толоконников. А-а, вон что. Ты ж у нас штатный охотник.

Горюхин. До штатного мне, конечно, далеко, но поразбойничал от души. Я бы вам, Петр Иванович, очень советовал.

Толоконников. Ну вот, и ты еще мне советуешь. Мне тут своих плакальщиков хватает.

Горюхин. Вы извините, Петр Иванович, о болезни я как-то упустил. Толоконников. А я думал, ты о болезни. Удивился даже, куда это, думаю, Горюхина понесло? Он же ни сном, ни духом ни о каких болезнях… Цех в Дворянкине сдали?

Горюхин. Сдали.

Толоконников. Хорошо.

Входит Женя.

Толоконников. Женя, ты нам чайку принеси. Или кофе?

Горюхин. Только чай.

Толоконников. А ты, Мстислав?

Мстислав Романович. Мне кофе.

Женя уходит.

Толоконников. О! Он у нас индивидуалист. Знакомься – шурин мой, Мстислав для тебя Романович Мальчевский.

Горюхин. Горюхин. Павел Валентинович.

Входит Женя.

Женя. Кофе кончился. Я схожу в магазин.

Мстислав Романович. Не надо, Женя, что ты.

Женя. Надо.

Уходит.

Толоконников. Когда ей было два года, она уже была упряма.

Горюхин. Вы считаете, что воспитание ничего не дает?

Толоконников. Я считаю, что в ребенке борются две крови – матери и отца. И воспитание способствует тому, что одна из этих кровей побеждает. У нее моя кровь. Поэтому я ее иногда не выношу.

Звонок.

Толоконников. Пойди, открой.

Горюхин открывает. Входит сантехник. Оставляет чемоданчик в прихожей. Входит в комнату.

Сантехник. Здравствуйте. Что у вас?

Толоконников. У нас? В каком смысле?

Сантехник. Ну, сантехника вызывали?

Толоконников. Видимо, вызывали. Сейчас придет дочь и прояснит этот вопрос. А что без инструментов?

Сантехник. Каких еще инструментов?

Толоконников. «Шведки», лен, ключи. Пальцами откручивать будешь, что ли?

Сантехник. А это моя забота.

Толоконников. На стройке работал?

Сантехник. У нас вся страна стройка.

Толоконников. Разряд какой?

Сантехник. Четвертый.

Толоконников. У нас по четвертому двести выходит, а?

Горюхин. С премиями побольше.

Толоконников. Вот так. А с жильем как? Обеспечиваем?

Горюхин. Не жалуются.

Толоконников. Вот ведь психология, а? Сидят здесь на служебной площади, унижаются из-за трояка несчастного, а на стройку не идут. Не идут и точка. А ведь могут работать, мо-огут. Каждый болтик у них здесь в дело идет, каждая гаечка. Нравится, что ли, по квартирам ходить? Самому-то дом построить веселей, а?

Сантехник. А я вам могу сказать, почему к вам не идут.

Толоконников. Ну, просвети.

Сантехник. А потому что здесь я сам себе начальник. Русский человек погонял не любит.

Толоконников. Русский человек. Это ж надо – русский человек. И базу-то какую подвел. А ты знаешь, что русский человек не любит, когда от его имени кто-то начинает рассуждать: он такой, он сякой, русский человек? Ленивый русский человек? А кто страну отгрохал до самых до окраин? Не может самостоятельно мыслить? А кто технологии передовые разрабатывает? Тяжелый на подъем? А кто наш Север в палатках, с нуля освоил? Так что ты здесь не говори таких слов. Через все трудности, через войны, лагеря, голод пройди и по больши-им праздникам можешь сказать тихо, чтобы тебя никто не слышал: я, наверно, знаю, что такое – русский человек.