Генри Филдинг - Авторский фарс с кукольным представлением

Марплей-младший. О, здесь и выпивка, и закуска, и музыка, и приглашение ко сну!…

Лаклесс. Он ей отвечает.

Марплей-младший. Но послушайте, сударь…

Лаклесс.

Марплей-старший. Пожалуйста, еще раз две последние строчки.

Лаклесс. «За то, что мне…» (читает две последние строчки.)

Марплей-младший. «Ликуй, душа, и в жилах, кровь, кипи!» Вот это прекрасно! Даже мне не удавалось написать лучше. Только знаете…

Лаклесс.

На этом заканчивается первый акт, и, мне думается, такого еще не видела наша сцена.

Марплей-младший. Надеюсь, и не увидит,

Марплей-старший. Давайте, сударь, вернемся к строчке! «И рядом с ним Фалернское вино…» Объясните мне, сударь, что это за вино? Я никогда про него не слышал. Я бываю в лучших домах столицы, и, водись на свете такое вино, я бы непременно его попробовал. Токай я пил, пил Лакримэ, а про Фалернское и слыхом не слыхивал, черт возьми!

Марплей-младший. По-моему, это из того винограда, папенька, что растет на вершине Парнаса.

Лаклесс. Неужели, мой дражайший знаток?! Тогда вы, конечно, уж никак не могли его пробовать.

Марплей-старший. А может, мы лучше скажем так:

Лаклесс. Сударь, я эту поправку не приму.

Марплей-старший. Тогда мы не поставим вашу пьесу. В таком виде она не пойдет, сударь, и не старайтесь!

Лаклесс. Но объясните, в чем порок моей пьесы!

Марплей-младший. В ней нет ничего, что меня бы растрогало или вызвало бы мое восхищение.

Лаклесс. Тогда поищите такую, которая будет вызывать ваше восхищение. Прощайте! (Уходит.)

Марплей-старший и Марплей-младший.

Марплей-старший. Ха-ха-ха!

Марплей-младший. Каково ваше мнение о пьесе?

Марплей-старший. Насколько я понимаю, могла получиться стоящая вещь. Но я твердо решил: коли город не хочет моих шедевров, он и чужих не получит. Пусть сидит на прежней диете.

Марплей-младший. Но ему уже в горло не лезет!

Марплей-старший. Ничего, силой запихнем!

Марплей-младший. Я бы очень хотел, папенька, перенять эту вашу способность, потому как другого наследства, очевидно, мне ждать не приходится.

Марплей-старший. Что ж, сынок, это богатство не хуже коринфской меди [28]! И коли я не в силах оставить тебе золота, то хоть, с божьей помощью, приобщу к делу. Поверь, оно ненадежней любого наследства. Золото ты бы мигом растранжирил, а это обеспечение вечное – оно останется при тебе до гроба.

Марплей-младший. А что нам делать с тем фарсом, который вчера освистала публика?

Марплей-старший. Опять сыграть его завтра вечером. Я успел шепнуть нескольким знатным особам, что это отличная вещь, и не намерен отступаться от своих слов. Посмотрим, кто кого: публика ли первой устанет свистеть или мы – слушать ее свист.

Марплей-младший. Да пропади она пропадом, эта публика!

Марплей-старший. Верно, сынок, я того же мнения. Но скажи, что ты сделал с той комедией, которую я вручил тебе третьеводни, – она еще, помнишь, мне понравилась?

Марплей-младший. А то и сделал, что вы приказали: возвратил ее автору.

Марплей-старший. Молодец. Поскольку ты сам писатель и человек, по-моему, весьма к этому делу пригодный, в твоих интересах задерживать всех стоящих авторов и всячески выдвигать тех, кто никуда не годится.

Марплей-младший. Что-то у меня появился страх перед сочинительством. Ведь все, что я ни писал до сих пор, освистывали.

Марплей-старший. Это потому, что ты не так брался за дело. Весь секрет писательства состоит в том, мой мальчик, чтобы откопать какую-нибудь старую пьесу и подать ее под другим названием или, взявши новую, – изменить имя автора.

Марплей-младший. Кабы не эти проклятые свистки!…

Марплей-старший. Безобидная музыка, сынок! Право, совершенно безобидная! И потом: стоит к ней попривыкнуть, и она уже не волнует. Я, к примеру, человек закаленный!

Марплей-младший. Я тоже попривык.

Марплей-старший. У меня достаточно мужества. Эти тщеславные молодые артисты страсть как охочи до хлопков, а, сказать по чести, это всего лишь пустой звук, и ничем он не лучше свиста. Так что, если кому посвистеть охота – приходи и свисти себе на здоровье, только сперва выложи мне за это три шиллинга.