Владимир Пресняков - Половое покрытие

Андрей:Я остаюсь… мне никуда не нужно, я лучше тут… и вообще, всё гоны', – всё! Я никому не верю, вы чё, не-е-е-т!..

Николай:Я тоже…

Игорь Игоревич:Папа, ты там не говори, что я так тебя… под линолеум…

Папа:Да кому там какое дело, – всё ведь от тебя зависит, тебе если стыдно – мучайся, а нет, – живи… всё равно мучаться придётся, не от этого, так от другого, просто так легче… знать, что ты нигде ни при чём, но это непросто, очень непросто… Понимаешь, в принципе, пока мы живём, у нас есть право на всё… человек имеет право на всё… Просто многое зависит от того, как ты сам к этому относишься… ладно… Ты, я понял, с друзьями остаёшься?..

Игорь Игоревич:Да, пожалуй…

Папа:Ну, гляди, я своё дело сделал, – информацию довёл, а дальше сами…

Труп встаёт со скамейки, уходит. Андрей смеётся, глядя, как очень искренне Игорь Игоревич прощается с отцом. Николай ещё не понял, как вести себя в этой ситуации, поэтому просто улыбается.

Николай:Подождите, я что-то не всосал,– отец твой на что намекал щас, что мы как… трупы?

К скамейке подходит старичок, смотрит в упор на ребят, снимает шапку, что-то бормочет.

Андрей:Да вы что, я же молодой!!! Уменя кровь с молоком! У меня!..

Дедушка не отвечает, как-будто не слышит, вздыхает, одевает шапку, уходит.

Игорь Игоревич:Да, в кино как-то это всё по-другому, как-то как событие, что ли… а тут, я даже ничего не почувствовал… не то, что, там, боль или страх, а вообще ничего…

Андрей:Подождите, бред какой-то, даже если так, – когда мы успели-то? Что, нас кто-то убил? Или нас задавило? Как? Где? Никто ведь не помнит!

Игорь Игоревич:Вот именно… погибли и не заметили, потому что были увлечены… делом… знаете, такое выражение, – сгорел на рабочем месте, – такое, обычно, сослуживцы говорят, когда человек работает-работает, ничего не замечает… увлечённо так… несмотря ни на что… и дальше бы работал, если б добрые коллеги некролог не вывесили… на первом этаже… родного предприятия… на доске объявлений…

Николай:Мы, наверное, на свадьбе умерли… я когда салат попробовал, мне сразу поплохело…

Игорь Игоревич:Ага… только я салаты не ел… я вообще сегодня не ел…

Андрей:Вы, Игорь Игоревич, молчали бы, уж вам-то с вашими привязанностями и удивляться, что вдруг отъехали!

К скамейке подходят двое милиционеров. Один из милиционеров ест хот-дог. Игорь Игоревич, Андрей и Николай стихают, внимательно смотрят на людей в форме. Тот из милиционеров, кто ел хот-дог, оборачивается на сидящих друзей, долго смотрит им в глаза, неожиданно кривится, как-будто увидел что-то отвратительное, выплёвывает откусанный хот-дог на землю, отворачивается, второй достаёт рацию.

2-й милиционер:Гарвард, Гарвард, приём, Гарвард… Я Кембридж, приём, Гарвард! Ситуация три пять перед входом в аэропорт, приём!.. Высылайте машину, приём… Трое Гарвард, приём, трое, три товарища, приём… совсем никакие, нет, Гарвард, это ваши клиенты, мы таких не принимаем, нам за это не платят, ну, всё – на западном фронте без перемен…

Второй милиционер подходит к первому, нежно вытирает кусочки еды с его скривлённых от омерзения губ.

2-й милиционер:Ну, что ты, Анатоль, совсем испачкался…

1-й милиционер:Я не могу, Антон… не могу привыкнуть к этому ко всему…

2-й милиционер:Ну-ну-ну… пойдём, пойдём, я приведу тебя в порядок…

Второй увлекает первого в здание аэропорта.

Андрей:Так, нужно что-то делать, – слышали, он вызвал машину, сейчас приедут и загребут нас…

Игорь Игоревич:Кинут в общую могилу, вместе с бомжами, никто и документов не проверит, сволочи!

Николай:А у меня и нет документов… у меня только письмо… к маме…

Игорь Игоревич:Ладно, други, ладно, надо найти выход…он должен быть… раз мы способны анализировать ситуацию, значит вполне реально найти выход даже в нашем случае!..

Андрей:Нет, ну, как так?!.

Игорь Игоревич:Это не продуктивно! Ещё идеи?

Николай:Слушайте, передвигаться же мы можем, – давайте возьмём и уедем!..

Андрей:Да, и везде нас будут принимать как трупов, не здесь, так где-нибудь ещё подберут и зароют…

Николай:Тогда надо, я не знаю… спрятаться…

Игорь Игоревич:Куда ты спрячешься?! А за едой ходить, а девчонки, – как жить-то теперь, если ты умер?! Никто ведь с тобой с трупом спать не будет и на работу не возьмут!