Бранислав Нушич: Госпожа министерша

Рака. И отец оставался в четвертом классе, да…

Живка. Ну, ты на отца не смотри!

Рака. Как бы не так, на тебя, что ли, смотреть!

Живка. Господи боже. И как я родила такого никчемного. Убирайся с глаз моих!

Рака убегает, в дверях сталкивается с входящими Чедой и Дарой.

Живка, Чеда, Дара.

Чеда (входит с женой, оба одеты для визитов). Вот и мы, с чем пошли, с тем и пришли.

Дара. Зря ходили.

Живка. Что, никого не застали дома?

Чеда. Знаете, мама, больше я не буду слушать ваших советов. То подите к одной министерше с визитом, то к другой…

Живка. Ну, зять, ведь не мне нужно повышение по службе на класс, а тебе!

Чеда. Знаю, но как вы можете посылать нас к госпоже Петрович, если она не желает нас принимать?

Дара. Ее не было дома.

Чеда. Была! Как это не было? Прислуга десять минут шепталась за дверью, а потом выходит и говорит, что барыни нет дома.

Живка. А я тут при чем? Я спрашивала через куму Драгу, и она ответила – пусть приходит, как же Живкиной дочке ко мне не прийти, я ее со дня свадьбы не видала.

Чеда. Со дня свадьбы не видала, а сама закрывает перед нашим носом дверь. Ну, а та… что вчера… она тоже Живкину дочь со дня свадьбы не видела?

Дара. Не говори так. Ее действительно не было дома. Мы ее потом видели в экипаже.

Живка. Вот видишь! Получается ведь не так, как ты думаешь, зять! Приходится раз по пять, по шесть обивать один и тот же порог! А кроме того, видишь ли, на улице какие-то демонстрации. Кто знает, может быть, министры этим и взволнованы.

Чеда. Ну, даже если министры взволнованы, чего их жены беспокоятся!

Живка. Ну, не скажи. Я-то знаю, мне госпожа Ната рассказывала: кризис, говорит, а мой муж-министр, как ни в чем не бывало, спокоен, убей его бог, будто и кризиса нет, а я, несчастная, волнуюсь, как никто, то еду три раза посолю, то в лампу налью растительного масла, то чулки надену наизнанку – и все в таком духе. Я, говорит, готова лучше перенести воспаление легких, чем правительственный кризис.

Дара. Я вас слушаю и даже шляпу не сняла. (Идет в комнату налево.) Мама, портниха не приносила платье?

Живка. Пока нет.

Дара. Надо бы Раку послать позвать ее. (Уходит.)

Живка, Чеда.

Чеда (закуривает папиросу). Все это ни к чему, так дальше дело не пойдет!

Живка. Конечно, не пойдет, но, говоря по правде, повышение на один класс тебе не поможет. Ты все равно не сможешь заплатить долги.

Чеда. Что вы мне вечно суете в нос эти долги. Не от разгульной жизни я в долгах погряз. Когда берешь жену без приданого да начинаешь обзаводиться домом…

Живка. А мы тебя не заставляли ее брать. Ты сам всегда уверял, что любишь ее.

Чеда. А вы уверяли, что у нее двенадцать тысяч динаров приданое.

Живка. Да!

Чеда Но где они? Хотел бы я увидеть эти двенадцать тысяч.

Живка. Ты получишь их от страхового общества.

Чеда. Получу, когда вы с отцом умрете…

Живка. Можешь небось до тех пор и обождать.

Чеда. А могу и помереть.

Живка. Ну, не велика потеря.

Чеда. Для вас, конечно! Вы могли бы еще в наследство и мою страховую премию получить.

Живка, Чеда, Пера.

Пера (входит в среднюю дверь). Извините, я два раза стучал.

Живка. Пожалуйста. Просим.

Пера. Господин дома?

Живка. Нет.

Пера. Его и в канцелярии нет.

Чеда. Вы чиновник?

Пера. Да, писарь у господина Поповича. Я хотел сообщить ему, что кабинет подал в отставку. Хотел, знаете, первым сообщить ему об этом.

Чеда. Об этом уже известно?

Пера. Известно! Возможно, господин Попович уже знает об этом, раз он не пришел в канцелярию.

Живка. А разве он совсем не приходил?

Пера. Пришел утром и сразу же ушел, как только услышал, что правительство подало в отставку.

Чеда. Тогда, значит, он знает.

Пера. Наверное, знает. Но все-таки я хотел первым ему об этом сообщить. А может быть, он не знает – все говорят, что наши приглашены составить новый кабинет.

Живка (приятно удивлена). Наши?

Пера. Да, наши. И я хотел бы ему об этом сообщить.

Чеда. А вы считаете в «наших»…

Пера. Да наши… Господин Стеванович уже отправился во дворец.

Живка. Стеванович?

Пера. Я видел его своими глазами.

Живка. О боже мой, как было бы хорошо. Вы сами видели, что Стеванович пошел?

Пера. Сам.

Живка. И он именно во дворец отправился?

Пера. Да.

Живка. Большое вам спасибо, господин, что известили нас.

Пера. Я сейчас пойду на Теразию, погуляю там под каштанами, а если еще что-нибудь замечу, сообщу. Только прошу вас, когда придет господин Попович, скажите ему, что я первый пришел сообщить, что наши будут составлять кабинет.