Уильям Шекспир: Ромео и Джульетта. Отелло [сборник]

Ну как, займешься ль ты его особой?

Еще не знаю. Надо сделать пробу.
Но это лишь единственно для вас.
Я только исполняю ваш приказ.

Прочесть ли нам приветствие в стихах
Или войти без лишних предисловий?

Нет, в наше время это не в ходу.
Мы сможем обойтись без Купидона
С повязкой шерстяною на глазах,
С татарским луком из линючей дранки,
Который видом так бывал нелеп,
Что дамам был страшней вороньих пугал.
Нам не придется никого томить
Экспромтами при помощи суфлера.
Под дудку их не будем мы плясать,
А спляшем под свою и удалимся.

Тогда дай факел мне. Я огорчен
И не плясун. Я факельщиком буду.

Ромео, нет, от танцев не уйдешь.

Уволь меня. Вы в легких бальных туфлях,
А я придавлен тяжестью к земле.

Ведь ты влюблен, так крыльями амура
Решительней взмахни и оторвись.

Он пригвоздил меня стрелой навылет.
Я ранен так, что крылья не несут.
Под бременем любви я подгибаюсь.

Повалишься, ее не придави:
Она нежна для твоего паденья.

Любовь нежна? Она груба и зла.
И колется, и жжется, как терновник.

А если так, будь тоже с ней жесток,
Коли и жги, и будете вы квиты.
Однако время маску надевать.
Ну, вот и все, и на лице личина.
Теперь пусть мне что знают говорят
Я ряженый, пусть маска и краснеет.

Стучитесь в дверь, и только мы войдем –
Все в пляс, и пошевеливай ногами.

Дай факел мне. Пусть пляшут дураки.
Половики не для меня стелили.
Я ж со свечой, как деды говорили,
Игру понаблюдаю из-за плеч,
Хоть, кажется, она не стоит свеч.

Ах, факельщик, своей любовью пылкой
Ты надоел, как чадная коптилка!
Стучись в подъезд, чтоб не истлеть живьем.
Мы днем огонь, как говорится, жжем.

Таскаться в гости – добрая затея,
Но не к добру.

А чем, спросить посмею?

Я видел сон.

Представь себе, и я.

Что видел ты?

Что сны – галиматья.

А я не ошибался в них ни разу.

Все королева Маб. Ее проказы.
Она родоприемница у фей,
И по размерам – с камушек агата
В кольце у мэра. По ночам она
На шестерне пылинок цугом ездит
Вдоль по носам у нас, пока мы спим.
В колесах – спицы из паучьих лапок,
Каретный верх – из крыльев саранчи,
Ремни гужей – из ниток паутины,
И хомуты – из капелек росы.
На кость сверчка накручен хлыст из пены,
Комар на козлах – ростом с червячка,
Из тех, которые от сонной лени
Заводятся в ногтях у мастериц.
Ее возок – пустой лесной орешек.
Ей смастерили этот экипаж
Каретники волшебниц – жук и белка.
Она пересекает по ночам
Мозг любящих, которым снится нежность,
Горбы вельмож, которым снится двор,
Усы судей, которым снятся взятки,
И губы дев, которым снится страсть.
Шалунья Маб их сыпью покрывает
За то, что падки к сладким пирожкам.
Подкатит к переносице сутяги,
И он почует тяжбы аромат.
Щетинкой под ноздрею пощекочет
У пастора, и тот увидит сон
О прибыльности нового прихода.
С разбега ринется за воротник
Солдату, и ему во сне приснятся
Побоища, испанские ножи,
И чары в два ведра и барабаны.
В испуге вскакивает он со сна
И крестится, дрожа, и засыпает.
Все это плутни королевы Маб.
Она в конюшнях гривы заплетает
И волосы сбивает колтуном,
Который расплетать небезопасно.
Под нею стонут девушки во сне,
Заранее готовясь к материнству.
Вот это Маб…