Дмитрий Мережковский - Романтики (пьеса в 4-х действиях)

Полина Марковна одной рукой зажимает ему рот, другой уводит к двери.

Полина Марковна.Перестань! Перестань! Молчи! Пойдем!

Александр Михайлович и Полина Марковна уходят.

Варенька сидит, опустив голову на руки, застывшая, как мертвая. Ксандра стоит у окна неподвижно и смотрит на небо. Душенька, забившись в угол, плачет. Михаил бледен, но по-прежнему бодр и решителен.

Михаил.Ну, девочки, плакать некогда – надо действовать. Варя, можешь меня выслушать?

Варенька.Могу. Миша. Видишь, я спокойна. Говори.

Михаил.Ну. так слушайте, друзья. Вот мой план. Нам с Варей здесь оставаться нельзя ни минуты… Который час?

Ксандра.Третий…

Михаил.Времени довольно. Подождем, пока все в доме улягутся – тогда бежать. Сначала в Луганово, за Сашкою, а потом в Козицыно, к тетке, а оттуда прямо в Петербург и морем за границу, в Берлин. Я уже написал Краевскому, [27]чтобы каюту взял на первом пароходе в Любек.

Варенька.А как же деньги, паспорт?

Михаил.Паспорт у Дьякова вытребуем, а деньги… У тебя сколько?

Варенька.Ничего.

Михаил.У меня полторы. Да, маловато. А у Дьякова не возьмешь?

Варенька.Что ты, Миша, взять и бежать? Украсть?

Михаил. Ну, положим. Я бы того… А. впрочем… черт с ним! Где-нибудь перехватим. Только бы вырваться. А может быть и без денег насидимся, в бедности, в голоде, в холоде… Ты не боишься. Варя?

Варенька.Нет, милый, ничего я с тобой не боюсь.

Михаил. Ну, значит, едем. Душенька, Ксандра, ступайте укладывать Варьку, а она пусть полежит, отдохнет. Немного берите – налегке поедем сейчас – остальное потом привезете в Козицыно. А я пойду – лошадей.

Уходит.

Полина Марковна, Варенька и Ксандра.

Полина Марковна.Я на минутку, девочки – только два слова сказать… Варя, ты не думаешь, что и я с папенькой?..

Варенька.Нет. мамочка, я знаю, что вы всегда с нами.

Полина Марковна.Ну, не всегда. Ведь и вы не всегда правы. Все мы не правы, и все должны простить друг друга. Прости папеньку. Варя, и меня прости, что не доглядела за ним.

Варенька.Что вы, маменька. Бог с вами! Вы меня простите, вы и папенька…

Полина Марковна.Ничего. Бог простит…

Варенька.Ах, уж не знаю, простит ли…

Полина Марковна.Полно, мой друг, человек прощает, – Бог ли не простит… Когда же едете?

Варенька.Кто вам сказал, маменька?

Полина Марковна.Сама знаю. Да вы не бойтесь – не выдам. Я же знаю, вам с Мишей здесь оставаться нельзя. Поезжайте с Богом. Ведь Миша едет с тобой?

Варенька.Да. со мной.

Полина Марковна.Ты ему верь, но не во всем. У него ум большой, а сердце иногда неумное. Многого не чувствует, а только воображает, что чувствует, и от этого другим больно. Ну, и восторженный. Вы, впрочем, все такие. Это хорошо для девушки, а ты уже мать, – тебе надо было быть спокойною. Да, все преувеличенное незначительно. Это вам всем надо помнить, а Мише особенно. Не согласна?

Варенька.Нет, не совсем.

Ксандра.А я совсем нет.

Полина Марковна.Ну, спорить не будем. Может быть согласитесь потом. Когда же едете?

Варенька . Миша хочет сейчас.

Полина Марковна.Сейчас так сейчас. Чем скорее, тем лучше. У тетки будете?

Варенька.Будем.

Полина Марковна.Ну, так и я туда приеду, – там и простимся. А теперь мне к моему старику пора. (Обнимает ее и молча гладит по волосам и по щеке своим обычным, однообразным движением руки). Ну что, успокоилась?

Варенька.Ах, маменька, голубушка, спасибо вам! Какая вы хорошая! Вы лучше всех на свете!

Полина Марковна.Ну, Христос с тобой!

Уходит.

Ксандра.Скорее, скорее Варьку укладывать, а то Миша придет, а мы не готовы.

Всходят по лестнице в барышнины комнаты. Никого. Светает, но солнце еще не вставало. Входит Михаил. Михаил один. Одет по-дорожному, в бекеше и картузе. В руках – поднос с бокалами и бутылка шампанского. Ставит их на столе. Подходит к окну, смотрит на небо и на часы. Взбегает по лестнице и стучит в дверь.

Голос Вареньки из-за двери.Кто там?

Михаил.Скорее, девочки! Лошади поданы.

Голос Ксандры.Сейчас, Миша.

Михаил (открывая дверь) . Я к заднему крыльцу велел подавать, чтоб не услышал папенька. Туда и вещи сносить. Да потихоньку, Феня.