Марина Цветаева - Ариадна

Жемчуга не целее

Бездны на нижнем дне,

Цел, аки дух бесплотный.

ЭГЕЙ

Не изувечен, не...

Так не иссякнет род мой?

С песней – кого отпел?

В гавань – взамен пещеры!

Но не бесчестьем цел?

ПРОРИЦАТЕЛЬ

Чарою цел – и верой.

ЭГЕЙ

Чарою?

ПРОРИЦАТЕЛЬ

Знать не нам:

Знай, что любимым шел он.

Верою – в стан, что прям,

И в небосвод, что полон.

Чарой и верой яр,

Ими же заповедан...

Но, изощрив удар,

Старец, – еще победа!

Пурпуром омрача

Меч – улыбался, аще

Бог. Не подъяв меча,

Старец, победа тяжче.

Изнеможден, но светл

Вышел.

ЭГЕЙ

Хвала! Но что за

Чудище? Змей или вепрь?

ПРОРИЦАТЕЛЬ

Плотскою страстью прозван

Вепрь тот. Его сразил,

Высшею страстью движим.

ЭГЕЙ

Ветр, не щади ветрил!

Сын вожделенный, мчи же!

(Жрецу и Провидцу.)

Други, навстречу мчим!

Не выдавай, о старость!

Явление Вестника.

ВЕСТНИК

Царь, в седине пучин

Черный отмечен парус.

ЭГЕЙ

Смерть!

(Прорицателю.)

Не земным воздам, —

Лжец! – а иным чеканом!

Жрец, доложи богам:

Сыну навстречу канул

Царь.

Исчезает. Вестник вслед. С другой стороны площади, не встретившись, рядами, граждане.

ХОР ГРАЖДАН

Горе! Горе!

Вострый нож!

Море, море,

Что несешь?

Полным коробом роскошным —

Море, море, что несешь нам?

Розы, розы ли вискам?

Слезы, слезы ли очам?

Горе! Горе!

Лютый змей!

Из лазоревых горстей

Дарственных твоих – чту примем,

Море, море? Было синим,

Вал, как старец, поседел —

Лишь бы парус вышел бел!

Горе! Горе!

Гнутый серп!

Море, море,

Двоесерд

Нрав твой: кабанум трущобным

Выбесившись, белым овном

Ляжешь, кудри раздвоя,

Море: ярая бадья!

Доля, доля,

Крытый чан!

Море, море,

Чту – очам

Выявишь? За белым тыном

Пены – чту? Каков Афинам

Дар? Растерзанная ткань?

Доля: крытая лохань!

Доля, доля,

Тихий ткач!

Море, море,

Выше мачт —

Вал твой! Кулаком сведенным

То по всем своим поддонным

Бьет владыка Посейдон.

Доля: сжатая ладонь!

Доля, доля,

Длить – доколь?

Море, море,

Всю-то соль

Донную и всю-то кипень

Пенную твою мы выпьем,

Выхлебаем: кипень-смоль,

Доля: лютая юдоль!

Доля, доля...

Воля – где?

Море, море,

Что в ладье?

Крит ли первенцев вернул нам,

Или братственная урна:

Семи вёсен пепл – и дым

Семи юношей с восьмым.

Доля, доля,

Скрытый сплав!

Море, море,

Ниже трав —

Вал твой! На ручьи распалось.

Море! Море! Чту за парус

Там, что ворон меж ветрил?

Горе! Горе! Черен!

ВЕСТНИК

Был —

Царь. Переполнен [7]

Чан скорби и мглы.

В ки-пящие волны

Пал царь со скалы.

Бе-ду издалече

Уз-ревши с высот,

Пал – сыну навстречу

С от-весных трехсот.

В пы-лу чадолюбья

И в пепле тщеты,

В че-тыреста глуби —

С трех-сот высоты.

Не орл быстролётен,

Царь крыл и когтей —

То старец с трех сотен

Гра-нитных локтей.

Что яростный кречет —

В волн пенную шерсть —

Взмыл – первым да встретит

Сы-новнюю персть.

Не в яростном споре

Ветров и ветрил —

Не в море, а в горе

Се-бя утопил!

В уст – собственной пене,

Кро-вавой кайме,

В век – собственной тени,

В недр – собственной тьме,

В убийственном слове

Ко-ротком: к чему?

В от-цовской любови

Без-донном чану.

Где пропасти клином,

Где пена ревет —

Ле-тящего принял

В грудь водоворот.

ХОР ГРАЖДАН

Горе! Горе! С красных скал —

Горе! Горе! Камнем пал

Царь наш. Наводняй же площадь,

Бессыновних и безотчих

Стадо – без поводыря!

Горе! Горе! Без царя!

Горе! Горе! Дважды пал!

Старого гремучий вал

Выхватил зеленокудрый.

Юного – слепая удаль.

Чудищу швырнула в пасть.

Горе! Горе! С черным – снасть!

Коршунам – кровавый пир!

Горе! Горе! Дважды сир

Край наш, на куски искрошен.

Вместо пажитей роскошных —

Коршунов кровавый слет...

Горе! Горе! Море слез!

Горе! Горе! Кровных кровь!

Мать бездетная, готовь

Скорби черное убранство!

Явственен – через пространства —

Скорби веющий рукав.

Ах, не черен он – кровав!

Прав – взмывающий с крутизн!

Лучше б вовсе в эту жизнь, —

В коей правды не дождаться, —

Не рождать и не рождаться,

И не знать, как ветер свеж...

Горе! Горе! Горе!

Явление Тезея в сопровождении девушек и юношей.

ТЕЗЕЙ

Где ж

Лавры – победоносцу?