Тахави Ахтанов - Избранное в двух томах. Том первый

Со всем народом вы не за одно.

Г о л о с а:

— Согласье нам с Рессеем суждено!

— Ты с нами, повелитель, мы с тобою!

Х а н А б у л х а и р:

Так, значит, порешили!

Г о л о с а:

— Решено!

С у л т а н Б а р а к (Саурану):

Весь черный люд Абулхаир умело

Сейчас на сторону свою склонил,

Но и у нас еще довольно сил.

Покуда мы не проиграли дела,

Нельзя и ханам преступать предела,

Предел Абулхаир переступил.

С у л т а н С а у р а н:

Абулхаир, так вот каков твой нрав.

Любимую невесту, честь и совесть —

Все отдал я тебе, не беспокоясь

О том, насколько прав ты иль неправ.

А ныне со своей поклажей скудной

Остался я один в степи безлюдной.

А ты, всего до нитки обобрав,

Как видно, трусом счел меня ничтожным,

И стал твой путь предательства возможным.

Но я не трус, тебе мой ведом нрав.

Т е в к е л е в:

Сородичи-казахи, Ее Величество солнцеликая императрица прислала меня принять у хана казахов Абулхаира-Багадура присягу в верности российскому трону. Алдияр, готов ли ты к присяге?

Х а н А б у л х а и р:

Ты, верный мой, возлюбленный народ,

Мне власть вручил, чтоб вел тебя я к цели.

Был путь тернист, мы множество невзгод

И перевалов трудных одолели.

И что еще нас на дороге ждет,

Какие испытанья и мытарства?

Но не одни мы ныне, с нами царство

Что нас под руку сильную берет.

Отныне с братом мы в одно сольемся.

И мы клянемся в верности!

Г о л о с а:

— Клянемся!

С у л т а н Б а р а к:

Чего ж ты медлишь, Сауран, давай,

Меч для отмщенья подними свой правый...

Все потерял теперь казахский край,

Сначала потерявши разум здравый.

С у л т а н С а у р а н:

Ну что ж, Абулхаир, исход кровавый

Ты сам избрал и на себя пеняй.

Что получил ты от меня задаром,

Сейчас я возвращу своим ударом,

(Мечом пронзает грудь хана. Абулхаир падает, обливаясь кровью. Батима-ханум бросается к нему. Толпа в ужасе. Гул, ропот, крики.)

С у л т а н Б а р а к:

Властителю насквозь пронзил он грудь.

Возмездие находит всех и ныне

Мне надо притаиться где-нибудь,

Покуда кровь владыки не остынет.

(Поспешно уходит.)

Б у к е н б а й выхватывает меч, бросается на с у л т а н а С а у р а н а. Тот защищается.

С у л т а н С а у р а н:

Скрестить мечи попробуем! Однако

Так просто я не сдамся, Букенбай!

(Начинают биться на мечах.)

С е й т к у л (глядя вслед торопливо уходящему Бараку):

Султан Барак, он всех стравил, вояка,

А сам теперь бежит, хоть догоняй!

Б у к е н б а й (сражаясь с Саураном):

Брось меч, султан, хотя бы нашей дракой

Ты ханской гибели не оскверняй.

(Султан Сауран смиренно опускает голову и бросает меч.)

Все, как в первой сцене. Б а т и м а - х а н у м в траурных одеждах. Закованный с у л т а н С а у р а н, охраняемый стражниками, стоит перед нею.

Б а т и м а - х а н у м:

Султан, ты все сказал мне напрямик.

Своей рукою, кровью обагренной,

Сейчас ты прямо в душу мне проник.

И в ней, былой любовью опаленной,

Все взбудоражил, а чего достиг?

С у л т а н С а у р а н:

Чего ж достичь я мог, свершивший зло?

Твой муж, отправясь в путь свой безвозвратный,

Взял выигрыш с собой десятикратный,

А я стою, и как мне тяжело,

Никто не знает. То, к чему стремился,

Чего достичь я понапрасну тщился —

Все разлетелось, прахом все пошло

Я проиграл, мое минуло время.

Я, как бывало, вновь не вознесусь,

Не выну меч, не вдену ногу в стремя.

Б а т и м а - х а н у м:

Я этого, султан мой, и боюсь.

С у л т а н С а у р а н:

Что говоришь ты, злобою объята?

Б а т и м а - х а н у м:

Нет, мой султан, я лишь о том пекусь,

Чтоб мужа заповедь исполнить свято.

Семнадцать лет я шла его путем,

И в том пути погибли без возврата

Любовь моя и жизнь родного брата,

Он был нераспустившимся цветком.

Семнадцать лет женою я была,

Делила ложе с мужем и смирилась.

Трех сыновей ему я родила.

Цель поняла его и приняла

И к ней душой своею приобщилась.

Свободу не вольна тебе я дать.

Ты, став свободным, в эту же минуту

Опять воспрянешь и затеешь смуту,

И землю ввергнешь в бедствие опять.

Чтоб благоденствовать родному краю,

Чтоб мирно жить, тебя я обрекаю

На смерть, мне больше нечего сказать.

С у л т а н С а у р а н:

Ханум, я знаю, нет пути назад,

Но ничего другого и не надо.

Сейчас мне у тебя просить пощады

Страшнее всякой смерти во сто крат.