Борис Акунин - Зеркало Сен-Жермена

Колян: Въезжаю, Вовчик. Сорри, Владимир Егорыч.

Вован: То-то. Че коллектив ( кивает в сторону хорового пения ), нормально? Культурно оттягивается?

Колян: А то. Шампусика завезли пять ящиков, французского, по полцентнера баксов пузырь. Во! ( Достает из кармана пальто бутылку шампанского, ставит на стол .) Газировка, обыкаешься. Эх, за портвешком бы сгонять пробористым, три семерочки, как раньше. Картошечки с лучком пожарить. Нет больше трех семерочек, ни за какие бабки не добудешь. Какую страну просерили, суки!

Вован: Ничего, вискарю с омарами похаваете. Привыкай, Колян. Ты это, с Пыпой перетер? Че, крепко его зауродило?

Колян: А то. Пыпа гноится, как чирей. Типа, нарывается Вовчик и все такое. Такую хату подмял и не делится.

Вован: Ладно, разведем по-культурному, без заморочек. Он теперь тоже не Пыпа, а Петр Леонидыч, председатель правления банка «Евросервис». ( Грузчикам, которые внесли картину .) Вон туда, заместо этой хренотени ( показывает на портрет Ахматовой ).

Грузчики снимают АА и вешают большой портрет Вована, играющего на биллиарде.

Стук в дверь. Входит Птеродактор — интеллигентный старичок лотмановского вида.

Птеродактор: Владимир Егорович, извините за позднее вторжение. Я забыл взять… ( Видит, как грузчик несет вверх ногами портрет Ахматовой .) Ах, вот он! Позвольте, позвольте я! ( Берет портрет, прижимает к груди. )

Птеродактор стоит и смотрит на Вована, укоризненно качая головой.

Вован: Ну че встал? Взял свою ляльку и вали.

Птеродактор: Как же вам не совестно? Из-за вашей нечестности редакция журнала «Родная речь» посреди зимы осталась без крыши над головой. Ведь у нас уникальное издание, призванное оберегать чистоту русского языка. Оставьте нам хотя бы первый этаж! Если вы этого не сделаете…

Вован: Ну, и че будет?

Птеродактор: Вам потом будет стыдно.

Вован и Колян гогочут.

Вован: Дед, ты меня не кошмарь. Слыхал народную мудрость: «Была у лоха избушка лубяная, да подсел на кидалово»? Запиши, дарю. После в журнале напечатаешь.

Отворачивается. Птеродактор с ужасом смотрит, как грузчики вешают на кариатиду мишень для дартс.

Птеродактор: Это лепнина восемнадцатого века! Она представляет собой культурно-историческую ценность!

Вован( не слушая, встает перед зеркалом ): Во, блин, задрипа. В пятнах все, еле хавальник видать. На вокзале в сортире и то лучше вешают. ( Грузчикам .) Эй, пацаны, дрыну эту на помойку

Птеродактор: Вы с ума сошли! Это зеркало графа Сен-Жермена! С ним связана старинная легенда! Если в новогоднюю ночь чокнуться с ним шампанским ровно на шестом ударе часов, оно исполняет любое желание, самое невероятное! Я каждый год пробовал просил, чтобы наконец закончилась власть большевиков. Только все никак на шестой удар не попадал. То чуть раньше, то чуть позже. Рука дрожала. А на новый, 1991-й год, получилось: чокнулся мгновение в мгновение!

Вован: Что ты чокнулся и так видно. Все, дед, надоел. Ноги в руки и топ-топ на выход.

Птеродактор, опустив голову, идет к выходу. У порога оборачивается.

Птеродактор: Молодой человек, вы раскаетесь. ( Выходит .).

Вован( грузчикам ): Стоп, пацаны. ( Щупает раму .) А рамка-то ничего, адекватная. Наждачком пройтись, позолотить… Стекляшку другую вставим. Или Клавке подарить?

Тем временем один из грузчиков вешает на стену большущий календарь на 2001 год с голой девицей. Вован подходит, одобрительно кивает.

Вован: Слышь, Колян, Клавку позови. У нас тут с ней бартер на бартер…

Колян: Понял, Вован… Владим Егорыч.

Выходит. В комнату входит Клавка. Она в новогоднем наряде: невозможная мини-юбка, прозрачная блузка на одной бретелечке, высоченные каблуки.

Клавка: Ну?

Вован: Че «ну»? Я те протокол о намерениях представил? Ты обмусолить обещала? Давай, выкатывай.

Клавка: Да, Вовик. Я как бы на самом деле обдумала твой проект. В плане поехать к тебе на дачу в Отрадное и все такое. Только учти, Вован, я тебе не давалка десятибаксовая. На фу-фу такие женщины не достаются.

Вован: Короче.

Клавка: Ты как бы должен сознавать, что тебе теперь не цыпка по вызову нужна, а классная герлфренд, с которой как бы не стремно потусоваться в престижном обществе. Я ж на самом деле понимаю. Посмотри на себя и на меня. Ты кто? Ватник раменский, только не обижайся, да? А я Иняз закончила. Хочешь тебе по-английски, хочешь по-французски. Соображай, Вовик.