Алексей Арбузов - Мой бедный Марат

Марат( поглядел на нее ). Я всегда верил тебе. Сейчас – нет!…

Лика( не сразу ). Чего ты от нас хочешь?

Марат. Хотел, чтобы вы помогли мне. ( Усмехнулся .) Но я не знал, что вам хуже, чем мне.

Леонидик. В блокаду мы потеряли все. Но мы нашли друг друга… ( Резко .) Ты не имел права оставлять нас!

Марат. Не считаешь причины, по которым я сделал это, вескими?

Леонидик. Для обыкновенного человека, пожалуй. Но ты Марат.

Марат. Люблю лесть. Но все же поговорим начистоту.

Лика( весело ). Поговорим! У тебя хорошая квартира? Сколько комнат?

Марат( Леонидику ). Видишь – она боится.

Лика. Чего я боюсь?

Марат. Правды.

Леонидик. В больших дозах она бывает утомительна, Евстигнейкин. Максимализм почти погубил человечество.

Марат( горячо ). А ну, подумаем – когда человеку приходит конец? Когда он понимает вдруг, что в его жизни все уже решилось и он никогда не станет ничем выше того, что он уже есть. Я не о должности, я о чем-то большем… (Подошел к Леонидику, положил свою руку ему на плечо .) Ты устал жить?

Леонидик( помолчав ). А что, вот возьму и скажу правду. Что мне!

Марат. Не строй дурака.

Леонидик( неожиданно ). Устал.

Марат. А почему?

Леонидик. Эх, милочка, человек всего больше устает, когда стоит на одном месте.

Марат( Лике ). Что ты с ним сделала – отвечай.

Лика( вспыхнула ). А ну-ка, предъяви свои права на прокурорский тон, друг любезный.

Марат. Тринадцать лет назад я оставил вас вдвоем в этой комнате… В комнате, где прошло мое детство. ( Задыхаясь от волнения .) Вот почему я могу спросить тебя любым тоном – любым, поняла? – вы счастливы?

Долгое молчание.

Леонидик. Живем себе. В клинику ходим регулярно, в чинах повышают. ( Подошел к Лике .) Детские мечты… Кто им помешал? Леонидик. А результаты неважнец. Плохо сочиняю – правда?

Марат. Зачем? Сочиняешь аккуратно.

Леонидик. Ты вежливый господин.

Лика. Марат!…

Марат. Лика говорила, лучшие свои стихи не печатаешь?

Леонидик. Был такой грех.

Марат. А сейчас… пишешь их?

Леонидик. Разучился. ( Усмехнулся .) Он дурачок – стишата попроще печатал, прочие для себя хранил, как бы забавнее слова в них расставить изощрялся. А стихотворство, оно, видишь ли, требует взаимности.

Марат. Давно это понял?

Леонидик. Понял он это давно – только сам себе не признавался.

Лика. Замолчи! Разве ты не видишь – Марат жаждет нас уверить, что ты прожил свою жизнь зря. ( Едко .) В моем присутствии это выглядит не слишком благородно. И потом, для судьи он, пожалуй, заинтересованное лицо… Не так ли?

Марат. Удар ниже пояса, девочка.

Леонидик. Итак, Марат – злой разлучник, а мы счастливы, и все идет как по маслу?

Долгое молчание.

Лика. Уже поздно, Марат… Уходи.

Марат подошел к вешалке, надел свою меховую куртку, молча постоял посреди комнаты.

Марат. А может, и верно, не стоило приходить сюда… ( Обернул шею шарфом .) Долгая дорога до вашего городка. ( Надел свою пыжиковую шапку .) О чем только не вспомнишь. Я и вспомнил. Будь здоров сколько вспомнил… будь здоров. ( Дошел до двери, обернулся .) Мосты!… ( С какой-то яростной веселостью .) Лучший род сооружений в мире! Шесть мостов – шесть страничек жизни. Но стала ли хоть одна из них для меня пределом? Вершиной? ( Помолчал .) Был у меня дружок, инженер-проектировщик, мы с ним три моста поставили. Уверенный парень. Но ему тоже все недоставало чего-то. И вот поручили ему проектировать мост… Невиданное сооружение!… Проект проходил трудно; возражателей нашлось – будь здоров. А ведь он и того добился, что меня назначили начальником строительства. ( Замолчал и поглядел на них так, словно только что увидел .) Ладно… К чему это? Поздно, верно, Лика? ( Подошел к двери и вдруг снял ушанку и обернулся к ним .) Главным делом жизни могло это стать. Могло!… А вот не стало. ( Резко .) Отступил от дружка. Взял и отступил. Немыслимо – верно? Я – и отступил. ( Поспешно .) Уверил себя и прочих, что не готов, не справлюсь, не смогу… ( Задумался на мгновение .) А может, и впрямь так было? ( Зло .) Так или не так, а на другой объект перебраться мне удалось довольно ловко… А тут и письмо является: «Здравствуй, Марик, здравствуй, потухший вулкан». Точно. Эти два слова он мне и написал. ( Заговорил лихорадочно, поспешно .) Сейчас худо ему, бывшему моему дружку, – любители тишайшей жизни сомнительным проект обозвали… ( Усмехнулся .) Нет, суть не в том, что он презирает меня, может быть, даже ненавидит… Я сам не примирюсь с собой! ( Медленно .) Я уже никогда, наверно, с собой не примирюсь.