Руди Штраль: Пьянящий запах свежего сена

Маттес. Ну, у вас другое дело…

Пастор. Аппарат — везде аппарат. Но меня она огорчила.

Маттес(недовольно). Да разве не вы первый прожужжали ей все уши? Потрясли ее сознание?

Пастор. Нет, я о тебе беспокоился! Думал, призовет она тебя к порядку! Прости, Маттес. Никогда больше не буду!

Маттес. Больше и не понадобится. А она делала, что могла. И сейчас делает то, что должна.

Пастор. И все же она меня огорчает. И ведь тебя тоже. Это видно по тебе. А что там, собственно, делает наверху этот католик?

Маттес. Работает над своей речью…

Пастор. Над речью?

Маттес. Для святого престола.

Пастор. В сене?

Маттес. Он хотел тишины, покоя — и получил их.

Пастор(восхищенно). Вот исчадие ада! Все свои упреки беру обратно. Ты столь же хитер, как и твои предки! Разве идут в сравнение тминная и пшеничная со свежим сеном!.. В таком случае я пока сбегаю к сапожнику. Пусть покажет, что он там понаписал. Лишь бы папе не пожаловался, что пишет под нажимом. Католики склонны к мании преследования! (Уходя, грозит.) Но я эту дурь из него вытрясу!

Маттес(после короткого раздумья подходит к лестнице, поднимается по ней, открывает люк). Монсеньор!

Авантюро(не слыша его, приподнятым тоном). …и теперь я хочу, досточтимые отцы, коротко коснуться следующего феномена: развитого социалистического общества! (Воодушевленно.) Не лучшая ли это питательная почва для рождения чудес? Стоит только хорошенько задуматься…

Маттес(громче, почти испуганно). Монсеньор! Ромео!

Авантюро(выглядывает из люка). Да?

Маттес. Как вы себя чувствуете?

Авантюро. Превосходно! Я в отличной форме!

Маттес. Петухи больше не кричат. Может, вам лучше спуститься?

Авантюро. Да нет, зачем же? (Вдохновенно.) Какие замечательные мысли приходят здесь в голову! Открываются новые перспективы… (Почти недовольно.) Так что, прошу вас, будьте добры, не мешайте мне! (Скрывается.) Так на чем мы остановились? Правильно, на перспективах.

Маттес. Боже милосердный! (Закрывает крышку люка, спускается по лестнице.)

Лидия(входит). Привет, Матти!

Маттес. Привет!

Лидия. Послушай-ка… Я, конечно, не знаю точно, что тут происходит, но то, что ты заставляешь эту девочку совсем одну…

Маттес. Она больше не выдержала. Действительно, ни одна теория здесь не подходит. Вот она и ищет помощи и совета у товарища Хаушильда.

Лидия. А он что, тоже в деревне?

Маттес. Что значит «тоже»?..

Лидия. Но она же здесь.

Маттес. Я думал, она уехала. Рабгосподень видел, как она шла к станции…

Лидия. Я тоже. И была очень рада, когда она села в поезд. Но вдруг она сошла. Нет — выпрыгнула, поезд-то уже тронулся! И пошла в деревню. И теперь снова пристает к людям со своими расспросами. Хочет все разузнать о тебе. В подробностях! Да еще так втирается в доверие, что они болтают и болтают, прямо не остановишь. Того и гляди, такого наболтают..!

Маттес(в ужасе). Прекрати! (Гневно.) Ладно, хватит наконец! Я сам возьмусь за нее и собственноручно отправлю ее в область! (Внезапно решившись.) И привлеку себя к партийной ответственности!

Лидия. Что-что?

Маттес. Привлеку себя к партийной ответственности! Вот именно! Странно, как я раньше не догадался! И тогда наконец выяснится, что же со мной на самом деле.

Лидия. Ради всего святого, что там с тобой на самом деле? Да говори же наконец!

Маттес. Сначала пусть эта особа уедет из нашей деревни! Чтобы я мог спокойно… (Устремляется к двери, останавливается на секунду.) Где она сейчас?

Лидия. У Скрюченного Пауля.

Маттес(недовольно-механически). Он больше не скрюченный. (Хочет выйти.)

Лидия. Матти!

Маттес. Да?

Лидия(запинаясь). Я не хотела тебе говорить. Ты и так вон как разволновался. Но лучше, если я все же скажу.

Маттес. Что?

Лидия. Он опять… Пауль опять… Его опять скрутило! (Показывает, как его скрутило.)

Маттес(растерянно) . Не может быть!

Лидия. Очень жаль. И тебя тоже. И кооператив. Не говоря уж обо мне… Но, конечно, больше всего его жалко.