Альваро Кункейро - Мятущийся дон Гамлет, принц Датский

Гамлет.Да, ты придешь с розой в руке. Она будет ждать тебя, обнаженная, на своем ложе, прикрытая лишь льняной простыней. С постели будет свешиваться голая нога. Ты бросишь ей розу, и она, схватив цветок, обнажит красивейшую грудь с маленькими розовыми сосками. Давай дальше, Бешеный!

Король Хальмар, который где-то прятался, выходит на сцену.

Хальмар.Нет!

Гамлет.Да, король Хальмар, он должен продолжать. Заметь, что он уже у самого ложа, этот сильный человек, не знающий устали любовник, дикий кабан. Давай, Бешеный! Лезь на нее! Король, ее нареченный, сейчас охотится на уток! Хватай ее за сиськи!

Хальмар.Гамлет, я тебя уверяю, что все было не так. И слова я говорил другие. Ведь я был вторым сыном в нашей королевской семье. Говорили, что я очень подходил для военной службы. Встань, Коломбина! И меня послали на границу. Если бы чуточку повезло, я даже мог бы получить дротик в спину в какой-нибудь стычке. Тогда в Эльсиноре отслужили бы мессу. Развесили бы огромное черное полотнище — от зубцов крепостных башен до самого морского берега. И я бы тихо гнил под каменной плитой Королевского зала. Не плачь, Коломбина!

Гамлет.Хальмар! Мы же не говорим о тебе!

Хальмар.А я вот говорю — о себе и о других. Я каждый день приезжал усталый и пьяный. Вечно хотел спать. А когда просыпался, то знал, что должен быстрее седлать коня и лететь с копьем наперевес в бой. Можешь называть вещи своими именами. Да, было страшно. И я сказал ей об этом. Маленькой нежной сестричке. Коломбина, подойди ко мне, дай свою руку, послушай, как бьется сердце короля Дании. Я все ей рассказал. Я ведь мог умереть на следующий же день. И она сказала: «Не уходи так!» Это было все. Никого я не просил, никого не принуждал. Я говорю тебе, Гамлет, что зачал я тебя с любовью. Потом я плакал. Все-вышло так, словно для нас это было обычное дело. Она играла со мной.

Входит королева Герда, которая где-то пряталась.

Герда.Я не знала, что такое играть.

Хальмар.Ты знала, Герда. Ты умела играть ради игры. Но после пышной свадьбы все изменилось. Какая женщина пасла, вместе со мной, в уголках моей души целое стадо подозрений, ревнивых желаний и тревог? Уже замужем за покойным королем, она наряжала в королевские одежды пучки соломы и клала этих кукол в постель. «Тебе нравится?» — спрашивала она меня. Любовники, любовники! Вот он первый, вот второй, вот третий! Ну, давай, назови меня теперь апельсинчиком, петушком, свежей водичкой. Ты такой же рогоносец, как и он!

Гамлет.Яд в серебряном кубке?

Герда.Разве женщина — это льняное полотно из Риги, которую можно продать по кускам на датском рынке? Стоит ли привозить шлюху из Италии, чтобы сказать в Эльсиноре, какая же шлюха датская королева!

Гамлет.Мать — это достойнейшая женщина! А сын…

Герда.Вы должны меня выслушать! Коломбина, девочка, такие слова не для тебя. Простите все. Он становился трусливым, плакал, уткнув голову в мой подол. Ты не хотел умирать, Хальмар. Ты предпочел бы изучать старинные рукописи, Платона, Овидия и римские законы. Помнишь, ты даже хотел научиться вышивать, когда я вышивала фату? Ты садился рядом со мной и говорил: «Вышей соловья, пьющего нектар из цветка левкоя». Я бежала от самой себя, от какого-то беспокойного зуда. Ведь я была тогда девственницей, невинной девочкой. Конечно, я видела, как петух топчет кур, но это ничего мне не говорило. И даже, когда я видела, что делал арабский жеребец с нормандскими кобылами, я ничего не чувствовала.

Направляется к месту, где, как она предполагает, сидит и слушает Офелия.

Гамлет.Офелия, послушай мою мать! Учись! А потом скажешь мне, как глубоко пронизал тебя запах этих благородных слов!

Герда.Меня могут слушать все — и новорожденные, и покойники. Я говорю правду. Я была невинна. Это была игра. Ты уже был в моем чреве, когда я сказала в церкви «да, хочу, да, беру». Я ведь ничего не знала. Если бы знала, наверно, закричала бы «Помогите!». Может, я и умерла бы после этого, но закричала бы.

Гамлет.Это не было грехом, госпожа. Разве мог я сказать тебе, что я там, в твоем чреве?

Герда.А я не хотела, чтобы меня продавали по кускам, как полотно на рынке. И решила выбрать. Одного из двух. Король не знал, что такое ревность. Его брат — это была любовь. Ты, Гамлет, был милым ангелом, я старалась быть поласковее с тобой.